Приблизительно эти мысли я пытался внушить своим орлам – репортерам. В пятницу я иногда собираю этих бездельников, чтобы изложить свое видение наших проблем.
Они приходят, внимательно слушают, соглашаются, или, во всяком случае, не возражают, потом уходят и через некоторое время приносят мне такое, что приходится либо выбрасывать в корзину, либо полностью переписывать. Сейчас оба – и Слава, и Сергей – молча слушали. На их лицах мелькали следы понимания. Это меня окрыляло.
– Возьмем, к примеру, оперативные сводки милиции, – я выудил из стола пачку бумаг и предъявил их парням.
– Возьмем, – согласился Слава. Он обычно пишет о медицине, поэтому для него эта часть лекции носит характер теоретический.
– Напрасно ты так спокоен. В этих сводках также имеет место информация о несчастных случаях и отравлениях. Например, читаем, что в инфекционное отделение больницы поступило двадцать два ребенка из детского дома. Диагноз – пищевое отравление. Ваши действия?
Слава помялся, потом окинул тоскливым взглядом комнату. Ему было совершенно наплевать на все мои ухищрения. Он хотел на волю.
– Нужно узнать адрес, поехать в детский дом, переговорить с директором. Потом съездить в больницу…
– Ничего подобного. Там ничего не узнаешь, кроме того, что у тебя уже есть. Пошевели мозгами. У нас есть эта информация, и теперь нужно обращаться к тому, кто за все это формально отвечает. Например, к главному санитарному врачу города. Он так или иначе что-то скажет. Или подтвердит, или опровергнет. Или подбросит чего-нибудь интересного о трудностях его системы, и ты сможешь соорудить материал о проблемах наших борцов за санитарию. Заодно ты сможешь установить хорошие отношения с этим самым врачом и потом получать у него интересную информацию. Усек?
Слава возвел очи к потолку и обреченно кивнул. Сергей помалкивал, потому что подходила его очередь. Я всегда старался распределять свои усилия равномерно, чтобы никто из них не почувствовал себя обделенным.
– Смотрим наши бесценные сводки дальше. На прошлой неделе мы прочитали о том, что стрелка ВОХР убили и забрали у него «наган» и патроны. В таких случаях надо затаиться и ждать продолжения. И вот три дня назад мы получаем из того же источника сообщение о том, что взяли трех несовершеннолетних, которые ВОХРовца и задушили.
– Мы связываемся с милицией, получаем у них статистику преступлений среди несовершеннолетних, соединяем и получаем проблемный материал, – лихо отрапортовал Сергей.
– Умница! А если раскрытие не произошло бы?
– Тогда можно бы на этом примере сделать материал о неэффективной работе органов милиции, – Сергей совсем расслабился.
– Правильно, мы подготовим такой материал и больше никогда не получим никакой информации из Центра общественных связей. Спрячь эту информацию подальше и надейся. В этих бумажках, написанных еще хуже, чем ваши статьи, больше информации к размышлению, чем фактов. Вопрос на засыпку – в течение последних месяцев в сводках все чаще и чаще мелькают сообщения об использовании преступниками устаревших пистолетов ТТ. Что мы можем для себя из этого извлечь?
– Они военные захоронения раскапывают, – снова поторопился Сергей.
– Ничего подобного, хотя возможен и такой вариант. Мы берем эту информацию и сопоставляем ее с сообщением о том, что наша героическая милиция испытывает недостаток в патронах к пистолетам Макарова. Эти патроны делает Тульский завод, а Россия с поставками что-то не торопится. Милицейское руководство вынуждено передать на вооружение некоторых сотрудников милиции пистолеты ТТ, которые были законсервированы на складах на случай войны. Этих запасов у нас еще надолго хватит. Понятно?
– Нет, – чистосердечно признался Сергей. Ему уже надоело выглядеть школяром и он решил сокращать паузы до минимума.
– Кто нам в этом случае сможет помешать сделать заявление, подкрепленное фактами о том, что и преступники, и милиция получают оружие из одних и тех же источников? И мы получаем занимательное чтиво для читателей и не портим отношения с милицией. Но если сводки совершенно бесцветные и не дают ничего, кроме банальных краж, бытовых драк и случаев хулиганства, то тут включается чисто литературный дар. Мы внимательно перечитываем сводки и пытаемся во всех тамошних мелочах отыскать какую-нибудь общую черту или направленность, или игру названий улиц, или смешные должности и странный набор украденного. И все это вы излагаете игривым языком, как одно повествование. И обязательно с юмором.
– У людей, между прочим, неприятности, а мы их будем высмеивать? – не выдержал Славка. – По-моему, не стоит по этому поводу зубоскалить.
– Да? А ты посмейся не над жертвами. Ты ткни пальцем в преступника. Пусть все поймут, какой он козел, что украл пять бутылок водки и женские трусы пятьдесят шестого размера. Или поинтересуйся, какого черта мама отпустила своего двенадцатилетнего сына в школу с золотой цепочкой на шее и десятиграммовым перстнем на пальце. Не над людьми нужно смеяться, а над их глупостью. Все, свободны. Мне еще нужно работать.
Ребята ушли, а я героически приступил к статье об убийстве в поезде. В виду отсутствия подобной информации придется ее создавать. Или выдумывать. Тогда мне это показалось забавным.
11 февраля 1995 года, суббота, 10-15 по Москве, Чечня.
С водонапорной башни на территории фермы дорога просматривалась хорошо в обе стороны. Дога Шамсаев смотрел на проходящие мимо машины и боролся с сильным желанием расстрелять обойму своего автомата по сидящим в кузовах под тентами солдатам. И он знал, что этого не сможет сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22