ДРАКОНОМ.
– Ага… – Бочкарев почесал правую бровь.
Муха зажужжала снова.
– Надоела, – раздраженно сказал Бочкарев, не глядя, взмахнул рукой.
Жужжание разом прекратилось.
Бочкарев легко встал со своего стула, подошел к окну и, открыв форточку, выбросил муху на улицу.
– Она теперь начнется стучать в окно со двора, – предупредил Шатов.
– Не станет. На дворе достаточно прохладно. Скоро замерзнет, – Бочкарев вернулся к столу. – Так о чем это мы?
– Шатов, Евгений Сергеевич, тридцать семь, журналист…
– Бывший журналист, – поправил Бочкарев.
– Я все еще член союза журналистов.
– Я неверно выразился. Бывший журналист еженедельника «Новости», а ныне…
– Независимый журналист, – сказал твердо Шатов.
– И на какие информационные структуры работаете?
– На разные.
– Угу, – Бочкарев снова почесал лицо, на этот раз кончик носа. – А ночным сторожем подрабатываете в рамках операции «Журналист меняет профессию»?
– Это исключительно мое дело, чем и в каких рамках я подрабатываю, – голос Шатова чуть дрогнул.
– Эмоции, – поднял палец Бочкарев, – эмоции.
Удовлетворенно он это произнес, подумал Шатов, как будто конфетку получил.
– И вам хватает? – поинтересовался Бочкарев.
– Еще и остается, – отрезал Шатов, вспомнив старую армейскую шутку.
– А куда деваете то, что остается? – спросил Бочкарев, и сам себе ответил, – съедаете, еще и не хватает. Правильно?
– Правильно.
– А почему же вы ни куда не устроились на работу? – Бочкарев произнес последнее слово звонко и по слогам: «ра-бо-ту».
– Это мое дело.
– Не совсем, Евгений Сергеевич, не совсем. Еще это, как минимум, дело еще и Лилии… э-э…
– Во всяком случае, это не ваше дело, – Шатов почувствовал, как сами собой сжались кулаки, и заставил их разжаться. – Это не ваше дело.
– И снова эмоции, – удовлетворенно улыбнулся Бочкарев. – Очень эффектно, знаете ли, такое мужественное равнодушие и – вдруг – вспышка эмоций! Замечательно.
– Уважаемый Игорь Владимирович!… – начал Шатов.
– Можно без ненужной вежливости.
– Игорь Владимирович.
– Не верю! – Бочкарев театрально заломил руки.
– Мать, сучок недоделанный, – Шатов набрал воздух в легкие и внятно, подробно изложил все, что думал о самом Бочкареве, его вопросах, его кабинете, структуре, которую Бочкарев представлял, и…
– А почему просто не врезали в рожу? – неожиданно спокойно спросил Бочкарев.
– На меня произвел впечатление инцидент с мухой, – подумав, признался Шатов.
– А отсюда следует, что вы можете контролировать свои эмоции в случае потенциальной опасности, – констатировал Бочкарев. – Можете, когда хотите. И кстати, почему Дракон?
Шатов молчал почти с минуту. Бочкарев его не торопил. Шатову показалось, что сейчас нужно что-то делать – закричать, броситься в драку, закатить истерику… Он был уже на грани, но потом ясно представил себе, как Бочкарев бесшумно похлопает в ладоши и снова скажет что-нибудь о восхитительных эмоциях.
– Просто Дракон.
– Вам хотелось почувствовать себя прекрасным рыцарем?
– Мне хотелось сменить нижнее белье. И еще мне хотелось убежать и спрятаться, а еще мне хотелось…
– Убить.
– Нет.
– Совсем не хотелось?
– Не хотелось. Его… Или хотел, но… Не знаю, – Шатов с ужасом понял, что действительно не может ответить на этот вопрос.
И это вовсе не значило, что он не помнит той ночи. Наоборот, ту ночь он помнил в мельчайших подробностях. Неоднократно видел ее в ночных кошмарах, десятки раз вспоминал ее на допросах и собеседованиях. Но не мог сказать даже себе, хотелось ему убить Арсения Ильича или нет.
– А что вы почувствовали после убийства?
– Это было не убийство.
– Вот как? А что? Как называется то, что вы сначала столкнули человека в болото, а потом не пришли ему на помощь. Ведь, если верить вашим же рассказам, он просил о помощи?
«Шатов…» – донеслось из тумана. Потом еще раз – «Шатов…». И, наконец: «Я вернусь, Шатов…». И тишина. И легкий всплеск. А потом туман рассеялся, и Шатов увидел… Шатов не увидел ничего, кроме кругов на поверхности болота. И заросшие мхом туши мертвых деревьев.
– Вы не считаете это убийством? – повторил вопрос Бочкарев.
Шатов сидел с закрытыми глазами. Губы шевельнулись.
– Нет? – спросил Бочкарев.
– Не знаю… – еле слышно произнес Шатов.
– Но если бы вы снова оказались там, и Дракон снова попросил бы вас о помощи… Вы бы помогли?
Шатов сжал зубы. Помог бы? Или нет? Откуда он знает? И зачем было бы помогать? Или все-таки помог бы? Хотя бы ради того, чтобы точно знать, что…
– Кстати, – фразы Бочкарева стали резкими и точными, как скальпель. – Кстати, мобильник с вами?
– Телефон? – Шатов вздрогнул, кивнул, потом торопливо достал из кармана аппарат и положил его на стол. – Вот.
– Это тот самый телефон, который вам дал Дракон для связи, – сказал Бочкарев, – и только он знал номер этого телефона. Так?
– Так, – Шатов разом охрип, попытался откашляться, – да.
– И со времени смерти Дракона по нему к вам никто не звонил?
– Никто.
– А вы не выяснили номер аппарата? И где он зарегистрирован. И главное – на кого?
– Н-нет…
– Но зачем-то продолжаете носить его с собой… – Бочкарев полез во внутренний карман пиджака и достал сложенный вчетверо листок бумаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18