ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Без классового родства между армиями, стоящими по обе стороны
баррикады, победа революции, при нынешней военной технике, была бы
действительно невозможной. Но, с другой стороны, было бы величайшей
иллюзией думать, что "переход армии на сторону народа" может произойти в
форме какой-нибудь мирной и единовременной манифестации. Господствующие
классы, пред которыми стоит вопрос их жизни и смерти, никогда не сдают
добровольно своих позиций под влиянием теоретических соображений о
классовом составе армии. Ее политическое настроение, это великое
неизвестное всякой революции, может определиться только в процессе
столкновений солдат с народом. Переход армии в лагерь революции есть
процесс моральный; но одними моральными средствами он не может быть вызван.
В армии пересекаются различные течения и настроения: сознательно
революционным является меньшинство; большинство колеблется и ждет внешнего
толчка. Оно способно сложить оружие или даже направить штыки против реакции
только в том случае, если начинает верить в возможность победы народа.
Такая вера не создается одной агитацией. Только тогда, когда солдаты
убеждаются, что народ вышел на улицы для беспощадной борьбы, - не для
манифестации против властей, а для низвержения правительства, - становится
психологически возможным "переход солдат на сторону народа". Таким образом,
восстание есть в сущности своей не столько борьба с армией, сколько борьба
за армию. Чем упорнее, шире и успешнее восстание, тем вероятнее и
неизбежнее перелом в настроении солдат. Партизанская борьба на основе
революционной стачки - то, что мы наблюдали в Москве, - сама по себе не
может дать победы. Но она создает возможность прощупать настроение солдат,
и после первого крупного успеха, т.-е. после присоединения к восстанию
части гарнизона, партизанская борьба может превратиться в массовую, где
часть войск, при поддержке вооруженного и безоружного населения, будет
сражаться с другой частью, окруженной кольцом всеобщей ненависти. Что
переход солдат на сторону народа, в силу классовой и морально-политической
разнородности армии, означает, в первую очередь, борьбу двух частей войска
между собою, это мы видели в Черноморском флоте, в Кронштадте, в Сибири, в
Кубанской области, впоследствии в Свеаборге и во многих других местах. Во
всех этих случаях самые совершенные орудия милитаризма - винтовки,
пулеметы, крепостная артиллерия, броненосцы - оказывались не только в руках
правительства, но и на службе революции.
На основании опыта кровавого петербургского воскресенья 9 января 1905 года
некий английский журналист г. Arnold White сделал тот гениальный вывод,
что, если бы Людовик XVI обладал батареями пушек Максима, французская
революция не произошла бы вовсе. Какое жалкое суеверие - думать, будто
исторические шансы революций можно измерять калибром ружей или диаметром
пушек! Русская революция снова показала, что не ружья, пушки и броненосцы
управляют людьми, но, в конце концов, люди управляют ружьями, пушками и
броненосцами.
11 декабря министерство Витте - Дурново, к этому времени ставшее
министерством Дурново - Витте, издало избирательный закон. В то время когда
сухопутный адмирал Дубасов восстанавливал на Пресне честь андреевского
флага, правительство поторопилось открыть легальный путь соглашения имущего
общества с монархией и бюрократией. С этого момента революционная по
существу своему борьба за власть развивается под конституционной оболочкой.
В Первой Думе кадеты выдавали себя за вождей народа. Так как народные
массы, за вычетом городского пролетариата, находились еще в состоянии
хаотически-оппозиционного настроения, и так как выборы бойкотировались
крайними левыми партиями, то кадеты оказались в Думе господами положения.
Они "представляли" всю страну: либеральных помещиков, либеральных купцов,
адвокатов, врачей, чиновников, лавочников, приказчиков, отчасти даже
крестьян. Хотя руководство партией попрежнему оставалось в руках помещиков,
профессоров и адвокатов, однако, под давлением интересов и нужд деревни,
оттеснивших на задний план все остальные вопросы, кадетская фракция
повернула влево; дело дошло до роспуска Думы и выборгского манифеста,
который впоследствии доставил столько бессонных ночей либеральным болтунам.
Во Вторую Думу кадеты вернулись в меньшем количестве, но, по признанию
Милюкова, у них было теперь то преимущество, что за ними стоял уже не
просто недовольный обыватель, а избиратель, отмежевавшийся слева, т.-е.
более сознательно подавший голос за антиреволюционную платформу. Между тем
как главная масса помещиков и представителей крупного капитала перешла в
лагерь активной реакции, городское мещанство, торговый пролетариат и
рядовая интеллигенция голосовали за левые партии. За кадетами пошла часть
помещиков и средние слои городского населения. Налево от них стояли
представители крестьян и рабочих.
Кадеты голосовали за правительственный проект рекрутского набора и обещали
вотировать бюджет. Точно так же они голосовали бы за новые займы для
покрытия государственного дефицита и, не колеблясь, взяли бы на себя
ответственность за старые долги самодержавия. Головин, эта жалкая фигура,
воплотившая за председательским столом все ничтожество и бессилие
либерализма, высказал после роспуска Думы ту мысль, что в поведении кадетов
правительство, в сущности, должно было бы усмотреть свою победу над
оппозицией. Это совершенно верно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491
баррикады, победа революции, при нынешней военной технике, была бы
действительно невозможной. Но, с другой стороны, было бы величайшей
иллюзией думать, что "переход армии на сторону народа" может произойти в
форме какой-нибудь мирной и единовременной манифестации. Господствующие
классы, пред которыми стоит вопрос их жизни и смерти, никогда не сдают
добровольно своих позиций под влиянием теоретических соображений о
классовом составе армии. Ее политическое настроение, это великое
неизвестное всякой революции, может определиться только в процессе
столкновений солдат с народом. Переход армии в лагерь революции есть
процесс моральный; но одними моральными средствами он не может быть вызван.
В армии пересекаются различные течения и настроения: сознательно
революционным является меньшинство; большинство колеблется и ждет внешнего
толчка. Оно способно сложить оружие или даже направить штыки против реакции
только в том случае, если начинает верить в возможность победы народа.
Такая вера не создается одной агитацией. Только тогда, когда солдаты
убеждаются, что народ вышел на улицы для беспощадной борьбы, - не для
манифестации против властей, а для низвержения правительства, - становится
психологически возможным "переход солдат на сторону народа". Таким образом,
восстание есть в сущности своей не столько борьба с армией, сколько борьба
за армию. Чем упорнее, шире и успешнее восстание, тем вероятнее и
неизбежнее перелом в настроении солдат. Партизанская борьба на основе
революционной стачки - то, что мы наблюдали в Москве, - сама по себе не
может дать победы. Но она создает возможность прощупать настроение солдат,
и после первого крупного успеха, т.-е. после присоединения к восстанию
части гарнизона, партизанская борьба может превратиться в массовую, где
часть войск, при поддержке вооруженного и безоружного населения, будет
сражаться с другой частью, окруженной кольцом всеобщей ненависти. Что
переход солдат на сторону народа, в силу классовой и морально-политической
разнородности армии, означает, в первую очередь, борьбу двух частей войска
между собою, это мы видели в Черноморском флоте, в Кронштадте, в Сибири, в
Кубанской области, впоследствии в Свеаборге и во многих других местах. Во
всех этих случаях самые совершенные орудия милитаризма - винтовки,
пулеметы, крепостная артиллерия, броненосцы - оказывались не только в руках
правительства, но и на службе революции.
На основании опыта кровавого петербургского воскресенья 9 января 1905 года
некий английский журналист г. Arnold White сделал тот гениальный вывод,
что, если бы Людовик XVI обладал батареями пушек Максима, французская
революция не произошла бы вовсе. Какое жалкое суеверие - думать, будто
исторические шансы революций можно измерять калибром ружей или диаметром
пушек! Русская революция снова показала, что не ружья, пушки и броненосцы
управляют людьми, но, в конце концов, люди управляют ружьями, пушками и
броненосцами.
11 декабря министерство Витте - Дурново, к этому времени ставшее
министерством Дурново - Витте, издало избирательный закон. В то время когда
сухопутный адмирал Дубасов восстанавливал на Пресне честь андреевского
флага, правительство поторопилось открыть легальный путь соглашения имущего
общества с монархией и бюрократией. С этого момента революционная по
существу своему борьба за власть развивается под конституционной оболочкой.
В Первой Думе кадеты выдавали себя за вождей народа. Так как народные
массы, за вычетом городского пролетариата, находились еще в состоянии
хаотически-оппозиционного настроения, и так как выборы бойкотировались
крайними левыми партиями, то кадеты оказались в Думе господами положения.
Они "представляли" всю страну: либеральных помещиков, либеральных купцов,
адвокатов, врачей, чиновников, лавочников, приказчиков, отчасти даже
крестьян. Хотя руководство партией попрежнему оставалось в руках помещиков,
профессоров и адвокатов, однако, под давлением интересов и нужд деревни,
оттеснивших на задний план все остальные вопросы, кадетская фракция
повернула влево; дело дошло до роспуска Думы и выборгского манифеста,
который впоследствии доставил столько бессонных ночей либеральным болтунам.
Во Вторую Думу кадеты вернулись в меньшем количестве, но, по признанию
Милюкова, у них было теперь то преимущество, что за ними стоял уже не
просто недовольный обыватель, а избиратель, отмежевавшийся слева, т.-е.
более сознательно подавший голос за антиреволюционную платформу. Между тем
как главная масса помещиков и представителей крупного капитала перешла в
лагерь активной реакции, городское мещанство, торговый пролетариат и
рядовая интеллигенция голосовали за левые партии. За кадетами пошла часть
помещиков и средние слои городского населения. Налево от них стояли
представители крестьян и рабочих.
Кадеты голосовали за правительственный проект рекрутского набора и обещали
вотировать бюджет. Точно так же они голосовали бы за новые займы для
покрытия государственного дефицита и, не колеблясь, взяли бы на себя
ответственность за старые долги самодержавия. Головин, эта жалкая фигура,
воплотившая за председательским столом все ничтожество и бессилие
либерализма, высказал после роспуска Думы ту мысль, что в поведении кадетов
правительство, в сущности, должно было бы усмотреть свою победу над
оппозицией. Это совершенно верно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491