– Работы должны быть завершены до прибытия человеков-завоевателей.
Старейший оторопело посмотрел на него:
– Меньше чем за дециарку? Но…
– Никаких возражений, – отрезал Кув-панав. – И никаких извинений я не приму. Приказ должен быть выполнен – ради блага клана Дхаарр.
Старейший стрельнул языком:
– Понял, оратор Кув-панав.
Он исчез.
– А если не успеют? – спросил другой старейший.
Кув-панав пристально посмотрел на него. Это был очень старый старейший, он участвовал еще в Третьей Войне Старейших, которая бушевала пятьсот циклов назад. Во время этой войны впервые дала трещину власть клана Дхаарр, когда он отступил перед идеалистами из только что созданного Совета всех кланов.
– Успеют, – сказал он старейшему. – Они знают, что с победой над человеками-завоевателями начнется возрождение клана Дхаарр.
Старейший стрельнул языком.
– Возможно, – проговорил он. – Увидим.
Глава 26
Еда, которую принесли им мрашанцы, давно была съедена, и молчаливый надзиратель унес тарелки. Кавано нечего было делать, кроме как лежать на койке, подперев голову рукой, да слушать тишину. И думать, когда мрашанцы убьют пленников.
– Стены холодеют, – сообщил Бронски. – Наверное, уже поздно.
Кавано открыл глаза и посмотрел в противоположный угол камеры. Бронски точно так же лежал на койке, вытянувшись во весь рост, и смотрел, как Колхин возится с замком. Лицо его выражало полнейшую безнадежность.
– Думаю, вы правы, – сказал Кавано генералу.
– Почти половина двенадцатого, – сказал Колхин, не глядя вверх.
Бронски глянул на него из-под кустистых бровей:
– Откуда, черт побери, вы знаете?
Колхин пожал плечами:
– Что-то вроде чувства времени. У меня это от рождения.
Генерал что-то проворчал и замолк. Кавано прикрыл глаза. Он понимал раздражительность генерала, но ему хотелось, чтобы тот смирился с неизбежным и прекратил срывать зло на всех подряд по любому поводу. В конце концов, именно Бронски обнаружил две телекамеры, которые мрашанцы установили в противоположных углах ниши для ленточной свечи. Соединенные с ними микрофоны было довольно легко вывести из строя – несомненно, к большому разочарованию мрашанцев, – но сами линзы камер были сделаны из куда более крепкого материала. Чтобы закрыть от них Колхина, генералу и лорду Стюарту пришлось придвинуть свои койки к нише; мало того, они были вынуждены лежать, пока он работал.
Чем они и занимались битых два часа. «И тот на дело годен, – процитировал Кавано, – кто лишь лежит и дремлет». Краем глаза он уловил какое-то движение, полностью открыл глаза…
И у него захватило дух. Привидение вернулось! Оно медленно передвигалось по потолку, заметное только в те моменты, когда проползало по более темным участкам камня.
– Бронски, – прошептал он. – Потолок.
Генерал покосился, закипавшая в нем злость утихла. Подвинув руку, которой подпирал голову, он словно бы невзначай повернул ее.
Похоже, призрак не заметил этого движения. Он наблюдал за Колхиным, который осторожно засовывал жесткий вкладыш от воротничка в узкую щель, которую ему удалось проделать в металлической пластине замка.
– Интересно, – прошептал Бронски. – Беру свои слова обратно, Кавано. Вы не спятили.
– Спасибо, – буркнул Кавано. Привидение по-прежнему двигалось по потолку, наблюдая за Колхиным. – Думаете, какая-нибудь мрашанская штучка?
– Только не в комнате из сплошного камня. Раз не могли хотя бы старинный глазок в дверь врезать и приличные «жучки» установить, что уж тут говорить о скрытом голопроекторе. Кроме того, присмотритесь получше. Он похож на джирриш.
Привидение вздрогнуло, словно прикоснулось к раскаленной проволоке, и исчезло.
– Вот это да! – воскликнул Бронски, озираясь по сторонам. – Похоже, он еще и по-английски понимает.
Кавано нахмурился:
– Что вы имеете в виду? Кто понимает по-английски?
– Да наш приятель, – ответил Бронски, кивнув на то место, где только что было привидение. – Вам не удалось прочесть отчет вашего сына Фейлана о его пребывании в плену. Он утверждал, что видел нечто подобное, когда пытался бежать. Правда, сразу после этого дознаватель его отравил, так что все списали на горячечный бред…
– Минуточку, – перебил Кавано, сев на койке, и тут же лег, вспомнив, что надо заслонять Колхина. – Вы не рассказывали о том, что он был отравлен.
– Я не хотел вас беспокоить, – ответил Бронски. – К тому же это не так важно. Дознаватель использовал слюнный яд, чтобы парализовать Фейлана во время попытки к бегству.
– И вы не считаете это важным? – рявкнул Кавано. – Он мог убить моего сына!
– Да, думаю, он и собирался это сделать, – терпеливо ответил Бронски. – Но «Мокасиновые змеи» подоспели раньше и нейтрализовали яд. Ваш сын полностью выздоровел к прибытию на Эдо.
– Вы уверены?
– Врачи дважды проверили, – сказал Бронски. – Важно другое: он говорил, будто видел что-то вроде этих призраков. Кстати, ваш другой сын, Арик, утверждал, что слышал вопли возле пирамиды, которую они нашли на покинутой планете.
– Он что-нибудь видел? – спросил Колхин.
– Нет, только слышал голоса, – задумчиво ответил Бронски. – Но именно в то же время два джирришских корабля в нескольких световых годах резко сменили курс и бросились на помощь.
Кавано все никак не мог отделаться от мысли об отравлении Фейлана.
– И что это значит?
– Не знаю, – задумчиво ответил Бронски. – Нам неизвестно, есть ли вообще связь между этими голосами и призраками. Но если есть, то мы нашли ключ к разгадке джирришской мгновенной связи на дальних расстояниях. – Он пожал плечами. – Или все это вообще ничего не значит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150