Те самые высохшие лепестки, которые бережно хранил Хаси. В тот момент Хаси побледнел как полотно. Он выплюнул омлет, который жевал. «Какой кошмар, Кику, это ужасно!» С этими словами Хаси вытащил из ящика стола засушенный лепесток, отыскал в энциклопедии статью о бугенвилии, сравнил цвет и форму с картинкой. Хаси дрожал и бормотал: «Что же делать, что же делать? Кику, эта писательница знает женщину, которая меня выбросила! Что мне делать?» На следующий день он купил ее книгу и прочитал от корки до корки. Ни слова о бугенвилии. Хаси спросил у Кику совета. Ту передачу они смотрели вдвоем. Ни Куваяма, ни Кадзуё не знали о происхождении лепестков Хаси. Кику ничего не мог сказать. Когда он видел Хаси, потерявшего покой, такого жалкого и растерянного, в нем стала расти злость. Почему именно сейчас Хаси должен был узнать эту историю?
Хаси занял у Кику денег. Кику спросил его, что он будет делать, если встретит бросившую его женщину. Хаси помотал головой — не знаю. «Если бы можно было просто ее увидеть. Я не хочу с ней встречаться. Когда думаешь об этом, встреча пугает. Я хотел бы издалека, так, чтобы она не заметила, посмотреть, как она говорит, как ходит».
Открытка пришла от Хаси всего один раз. На ней было написано: «У меня все в порядке». Почтовый штемпель — Токио. Без обратного адреса. Кадзуё нюхала открытку, подносила к свету. Они уже подали заявление на розыск. Несколько раз в газетных объявлениях, в колонке розыска ушедших из дома, мелькало имя Хаси, но найти его следы не удавалось. Кику взял в руки открытку Хаси, и его охватило причудливое желание. Ему захотелось уехать далеко-далеко и тоже отправить кому-нибудь открытку. Он старался по возможности не думать о Хаси и все равно никак не мог сосредоточиться на тренировках. Дело было не только в Хаси. Кику не понимал причины, но неожиданно все вокруг ему опротивело. Природа острова, блеск моря, запах сушеной рыбы, канны, холм, лай и повадки собак, прыжки с шестом — от всего этого его тошнило. «Мне все надоело», — решил он. Особенно раздражал теплый ветер, который дул на спортивную площадку с моря.
ГЛАВА 7
В синкансэне Кику читал книжку. Прошло полгода, как Хаси ушел из дома, и летом Кадзуё наконец-то решила отправиться в Токио на поиски. Кику поехал вместе с ней. Кадзуё со слезами на глазах жевала в поезде бэнто, купленный на станции, а Кику хотелось петь. За окном все такое новое! Ему казалось, что они приедут в Токио, а на платформе их с улыбкой встретит Хаси. Быть может, на него повлияла книжка старой писательницы «Яблоко и кипяток».
Книга была написана как воспоминания женщины, жившей с мошенником. Родная семья была слишком бедной, поэтому в детстве ее отдали как приемную дочь в семью владельцев лавки конняку, где ее унижали и утром, днем и вечером кормили одним конняку. Она не вынесла голода и вернулась в родной дом, но ее отец, заявив, что его терпение лопнуло, избил ее и бил всякий раз, когда видел. Тогда она ушла к тетке. В первый же день тетка сказала, чтобы она не рассчитывала на то, что к ней отнесутся как к родному ребенку. Поскольку родному ребенку было всего три года и ей не приходилось терпеть от него насмешек, она быстро смирилась с тем, что является в этом доме прислугой. Ей даже позволили ходить в школу. Однажды, когда она купала трехлетнего малыша, тетка ошпарила ее кипятком. У малыша было фиолетовое родимое пятно на животе, и тетке показалось, что девочка над ним посмеялась. Девочка ушла из теткиного дома, но идти ей было некуда. Она бродила по улицам, а когда устала и села отдохнуть, к ней подошел пьяница-калека, угостил яблоком, выслушал ее историю и предложил удочерить ее. Калека был добрым человеком и очень стыдился того, что его не призвали на войну. Девочка начала воровать. Она жила тихой спокойной жизнью в доме калеки и занималась воровством. Зачем она это делает, она и сама не понимала. Ее поймали и отправили в исправительное заведение. Когда через полгода ее отпустили, ее пришел встретить калека и сказал, что хотел бы, чтобы она была ему не дочерью, а женой. Она со смехом приняла это предложение. Потом она жила с пятидесятилетним мошенником. Как-то раз она украла в лавке пряжку для шнурка, завязываемого поверх пояса-оби. Ее поймали и отрезали ей мизинец. На этом воспоминания заканчивались, и продолжал развиваться сюжет. Расставшись с мошенником, она продолжала воровать, пока не попала в тюрьму, и теперь, сидя в тюрьме, вслушивалась в звуки воздушных бомбардировок. Где-то вдали бомбили порт. Она молилась, чтобы сгорела вся Япония. Боль ожога стала ее другом на всю жизнь. Кислый вкус яблок был таким безмятежным, что она и не подозревала, что ей следовало от него в свое время отказаться.
Дочитав книгу до конца. Кику почувствовал, как ему хорошо, что случалось довольно редко. История была мрачной, и он несколько раз прерывал чтение. Кику задумался над тем, почему книга произвела на него такое впечатление. Он не смог прочитать ее от начала до конца не отрываясь, но, когда все-таки прочитал, почувствовал, что освободился. Интересно, о чем думал Хаси, когда читал. Наверняка искал о бугенвилии и бормотал про себя, бегая глазами по строчкам. Когда они встретятся, нужно обязательно поговорить про «Яблоко и кипяток», решил Кику.
«Следующая станция Син-Йокогама», — объявили в вагоне. Объявление повторили несколько раз, и Кику стало от этого противно. Как будто поезд ему говорил: «Вспоминай о Йокогаме». Само звучание слова «Йокогама» было связано с воспоминаниями о камере хранения. Никаких других воспоминаний о Йокогаме у него не было, так что напрасно они стараются, — решил Кику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144