— А ну не вертись, маленький червяк! Я тебе покажу валяться в грязи, негодная ты землеройка!Она размахнулась и шлепнула еще одного отпрыска по хвосту мокрой тряпкой:— Убери-ка лапы от булочек, или я тебе хвост оторву и положу его в пирог! А ну прочь отсюда!Тут на берег высыпали четыре крошечные выдрочки и запищали:— Мама! Мама! Там папа приплыл на большой лодке с парусом!Жимолость изловчилась и поймала одну из дочек:— Посмотри, как ты извозила в грязи платьице! А ведь утром оно было чистое! Ступай попроси бабушку дать тебе другое, да не из тех, что сушатся на скале, те еще не высохли. Значит, великий путешественник Лог-а-Лог соизволил наконец приплыть домой.С реки уже раздавался глубокий густой голос Фурмо:— Жимолость, драгоценная моя! Я вернулся! Звездочка моя ясная! Росинка моя!Жимолость взглянула на реку и увидела Фурмо: он выглядел настоящим героем на носу лодки, готовой пристать к берегу. Скрутив жгутом полотенце, которым она оттирала мордочку сына, Жимолость повесила его на ухо ребенку, как на крючок, и разразилась пламенной речью:— «Я вернусь в конце лета, моя дорогая! Первый осенний туман не успеет опуститься на траву! О, краса лесов, жемчужина моего сердца!» Это ты называешь концом лета, ты, несчастный увалень в шкуре землеройки!Гонфф уже бежал на берег, а за ним две землеройки с подарками: скамеечка, сработанная лучшими мастерами-выдрами, яркие браслеты и ожерелья, изготовленные ежами. Он тут же указал супруге Фурмо на название лодки, написанное на борту, и запечатлел галантный поцелуй на покрытой мыльной пеной лапке Жимолости:— О прекраснейшая из жен, ваш супруг привез вам издалека эти дары. Они прибыли сюда на борту судна, носящего ваше прелестное имя. День и ночь он только и делал что тосковал о вас.Жимолость тут же растаяла. Кокетливо прищурившись, она игриво толкнула Гонффа, отчего тот плюхнулся в воду.— О господин Гонфф, вы такой обходительный! Подумать только: назвать этот чудесный корабль моим именем! Кто это, интересно, его надоумил?Холодная ванна вовсе не умерила красноречия Гонффа:— Это была идея вашего доброго Фурмо, госпожа. Мы-то собирались назвать лодку «Плющ», но он и слышать об этом не хотел! Он сказал: «Только „Жимолость“, в честь моей возлюбленной!»Фурмо едва не задохнулся, когда Жимолость схватила его в охапку и так сдавила, что, казалось, весь воздух вышел из его легких.— О! Я так скучала по тебе, мой дорогой, прости меня! Что за чудные подарки ты привез своей женушке! Ох, я готова отрезать свой глупый язык за то, что наговорила тебе тут сгоряча!Фурмо удалось вдохнуть пару раз и сдавленно пробормотать:— Отрезать глупый язык? Вот была бы удача!Жимолость отпустила Фурмо, и он свалился в воду:— Что? Что ты сказал?Фурмо поднялся на лапы, лихорадочно соображая:— Э-э… Я сказал: «Отрезать язык? При мысли об этом я просто плачу!»Вург и его товарищи были просто очарованы малютками-землеройками. И больше всех Бью. Заботливые крошки скормили прожорливому зайцу огромное количество еды.Жимолость ерзала на подаренной ей скамеечке для задних лап, которую она сочла стулом, и бросала неодобрительные взгляды в сторону Бью:— И чего они толкутся вокруг этого вечно голодного длинноухого? Куда только в него влезает? Только из уважения к вам, Гонфф… Только потому, что это вы привели его сюда, так же как и все племя голодающих выдр… Они скоро весь дом съедят!Гонфф развязно ущипнул землеройку за пухлую щечку:— Полно, красавица, вы ведь не хотите, чтобы еда заплесневела у вас в кладовой, пока вы будете в интереснейшем путешествии, которое придумал для вас Фурмо.— Путешествие? Фурмо ничего мне не говорил ни о каком путешествии!— Это потому, моя прелесть, что он хочет сделать вам сюрприз. Как насчет приятной прогулки в лодке до аббатства Рэдволл?— О! Да благословят его небеса! Нет ничего, что Фурмо не сделал бы для меня. Какой ты у меня заботливый!Фурмо потер лапой свое ухо, оглохшее от крика жены:— О, перестань вопить и передай мне пиво!— Что? Что ты сказал сейчас, Фурмо Лог-а-Лог?— Э-э, дорогая, я только сказал: «Мне хочется пить, передай мне пиво».Испуганный визг детишек заставил Мартина вскочить и схватиться за меч. Над ними кружила огромная тень, которая чуть позже оказалась Краром Стражем Лесов. Он камнем упал в середину образовавшегося круга, сложил громадные крылья и вежливо поклонился:— О, что за радостный день! В мои владения вернулся принц Мышеплут, и вы тоже, Мартин Воитель из Рэдволла!Гонфф небрежно кивнул, как и подобает особам королевской крови:— Увы, господин, вы повели себя крайне неосторожно, появившись так неожиданно и напугав детей Фурмо, нашего верного вассала.Огорченный тем, что вызвал неудовольствие принца Мышеплута, Крар низко, до земли, склонил голову:— У меня не было намерения напугать детей, принц. Я так быстро сел, потому что мне не терпелось опять оказаться в обществе таких достойных зверей.Мартин слегка дотронулся лапой до устрашающего клюва. Крар не заметил, что Мартин и Гонфф успели подмигнуть друг другу.— Прошу вас, принц Гонфф, не гневаться на нашего друга Стража Лесов. Мы знаем его как добрую и честную птицу. Разделите с нами трапезу, Крар. Здесь обильное угощение.Ястреб ждал решения Гонффа. Решив, что он зашел, пожалуй, слишком далеко в своем царственном гневе, Гонфф великодушно улыбнулся и похлопал по земле рядом с клювом Крара:— Признаюсь, я погорячился. Сядьте рядом со мной, мой верный друг. Я уверен: тот, кто сражался за нас с разъяренным лебедем, достоин нашего гостеприимства!Жимолость толкнула Фурмо в бок, едва не опрокинув того со стула:— Слышишь? Почему бы тебе не научиться говорить так же красиво, как Гонфф и Мартин?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98