— Идиоты! Неужто никто из вас не смотрит, куда стреляет! — орал он. — Опустить луки, пока они не покажутся из лесу.Едва лучники ослабили тетиву, как в лесу раздался крик. И туча стрел и камней обрушилась на застигнутых врасплох воинов Сварта. Самого хорька оглушило здоровенным камнем. Темнуха велела четырем зверям оттащить предводителя в безопасное место, остальным же отдала приказ:— Живо всем на другую сторону — в лес!Дважды повторять не пришлось. Звери наперегонки бросились в кусты, а невидимый враг провожал их дротиками и стрелами.Старую крысу, у которой на спине был привязан сын Сварта, ранило. Она вцепилась в дротик, торчащий из ее бока, и висящий за спиной груз стал сползать вниз. Рывком она высвободилась от непосильной ноши, и примитивная люлька упала в неглубокую канаву. Крыса, истекая кровью, поползла вместе с отступающим войском к лесу, но ее затоптали свои же сломя голову несущиеся звери.Маленький хорек поерзал, чтобы обвязанные вокруг него бечевки не стесняли движений, и принялся пожирать из грязной лужи лягушачьи икринки. Уплетал он их за обе щеки, не хныча и не плача.Темнуха приложила к ушибленной голове Сварта влажные листья. Стиснув зубы, Сварт оглядывался по сторонам, но не мог остановить отступающее войско — никто не слушал его команд.Когда прямо над головой Сварта в ствол платана врезалась очередная стрела величиной с копье, хорек решил, что доблесть доблестью, а осторожность прежде всего, и тоже дал стрекача в лес.Отряд Шкипера, огромной выдры, замаскировавшийся в лесной листве, был готов дать отпор врагу, если тот решится вновь завладеть дорогой. Но звери Сварта мчались так, будто на пятки им наступал невидимый демон, и каждый из них боялся оказаться в хвосте, где вернее всего можно было угодить под стрелу.Когда день клонился к концу, разбойники укрылись в глубокой норе у западной оконечности Страны Цветущих Мхов. Сварт позволил Темнухе перебинтовать ему голову и приложить примочку из грязи и листьев.В мертвой тишине, испепеляя всех взглядом, Сварт вымещал злобу:— Белки и выдры, только и всего! Бравые воины испугались какой-то горстки жалких белок и выдр!Накричавшись, он кивнул капитанам, и те окружили его, а сам предводитель лег на спину и увечной лапой прикрыл глаза.— Ну, выкладывайте, что думаете? — проскрежетал он.Все капитаны считали, что не стоит лишний раз рисковать шкурой.Сварт поднялся, трагически качая головой, хотя в глубине души был рад, что переложил решение на капитанов и теперь им не придется сводить счеты с армией-невидимкой.— Ну раз вы сдрейфили и не хотите мстить своим смертельным врагам, пойдем дальше на запад.Схоронившись в нижних ветках вяза, Рыжуха слышала все, о чем они говорили. Она вздыбила хвост, что служило сигналом для белок-стрелков, укрывшихся в деревьях в нескольких шагах от вражьего лагеря. И выпущенные ими стрелы воткнулись в землю рядком в дюйме от сидящих зверей Сварта.Войско охватила паника, и все уже сорвались с места, чтобы скрыться в Лесу Цветущих Мхов, когда раздался крик Темнухи:— Несите господина Сварта! Он ранен. Пора уходить!Однако, как оказалось, ее никто не слышал, а войска уже и след простыл. Недолго думая, лиса бросилась за ним вслед.В укрытии лесных партизан царило веселье.— Мы победили! Как ни опасно это было, мы их прогнали. Теперь будет что рассказать малышам, Шкипер!Шкипер протянул лапу:— Кстати, о малышах, гляньте, что я нашел.И он подозвал к себе другую выдру, которая принесла маленький пушистый комок, привязанный двойной петлей за ее спиной.Долговязый заяц сунул нос в незатейливую люльку:— Какой пушистенький! Ужасно смешной! Уу-ух! Негодник тяпнул меня за лапу. Видно, у него разыгрался аппетит.Выдра положила извивающегося детеныша на мягкую траву.— Бедный малыш, — посетовал Шкипер, — не иначе как он страдал от голода. Что же нам с ним делать?— Думаю, нам следует отнести его в аббатство. — Сьюмин указал на хорька лапой, на что тот сердито зарычал. — Может, кто-нибудь из тамошних зверей согласится его воспитывать.Рыжуха ласково погладила пушистого зверька, но тот ее укусил. Остолбенев, она увидела, как малыш слизывает с зубов ее кровь.— Знаю, что грех говорить такое о детях, — заметила она, — но ничего хорошего из него не выйдет. И не спрашивайте меня почему. Я нутром чую. ГЛАВА 24 Дни напролет аббатиса Мериам и Бриони смотрели вдаль, ожидая прихода тех, о ком знала только Мериам. Вдруг легкий ветерок донес до них отголоски знакомой мелодии. Аббатиса перегнулась через зубчатый парапет и, сложив лапы у рта, протрубила:— Кто идет?Среди всеобщего гула раздался голос Джода:— Веселый отряд изголодавшихся бойцов-невидимок.Мериам залилась звонким смехом:— Ну заходите, гости дорогие, мы постараемся чем сможем утолить ваш голод.Снова и снова звучал в Рэдволле рассказ о том, как небольшая группа зверей обратила в бегство огромное войско Сварта. Малыши с открытыми ртами смотрели на белкозайца Джода, который жадно сметал со стола все, что находилось в пределах его досягаемости.Шутки и дружеские беседы не умолкали до позднего вечера, а рэдволльцы не уставали благодарить своих спасителей.Уже наступила поздняя ночь, и Мериам, подхватив Бриони под локоток, повела ее из Большого Зала.— Пошли со мной, — сказала она. — Мне надо тебе кое-что показать — это сюрприз.Они поднялись по лестнице и прошли в спальные покои, примыкающие к лазарету. Мериам постучала в дверь. В ответ раздался низкий голос рэдволльской барсучихи Беллы:— Входите, моя дверь не запирается.На барсучихе лежало бремя долгих лет. Ее серебристый мех переливался на свету, создавая впечатление светящегося над головой нимба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61