ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Я ужасно жалею, что они так и не помирились, и надеюсь, Корнсбери окажется умнее своего отца.
Осмунда поливала медом ячменные оладьи, пышные и горячие. Она подняла взгляд на подругу и удивленно моргнула:
— Хурр… почему ты так говорришь?
Мудрая Дум начала замешивать тесто для лепешек из миндальной муки с ореховой крошкой. Не отрывая взгляда от лап, месивших тесто, она пояснила:
— Потому что я собираюсь помочь Таммо бежать из дома и вступить в ряды Дозорного Отряда. Если я этого не сделаю, он так и будет слоняться без дела, нарываться на неприятности да браниться с отцом, пока они не станут врагами. Но ты, Осмунда, пообещай мне, что не выдашь эту тайну ни зверю, ни птице.
Добрая мордочка преданной подруги растянулась в блаженной улыбке.
— Хурр, я буду нема как ррыба! Даже если полковник не одобррит этого, даже если нам придется тосковать по мастерру Тамму, хурр-хурр…
Горькая слеза упала в сладкое тесто. Дум поспешно вытерла глаза уголком передника:
— О да, Осмунда, тосковать я буду сильно, нет сомнения. Но Таммо должен добраться до Дозорного Отряда, тогда он добьется успеха. У него доброе сердце, и храбрости не занимать. Правду сказал полковник, он станет бесстрашным зверем, когда вырастет, а какой более достойной похвалы может добиться заяц? Настанет день, когда мы будем гордиться сыном.
ГЛАВА 2
А в это время в нескольких лигах от Лагеря Кочка, вниз по дальнему юго-восточному побережью, Дамуг Клык подставил лицо ветру. Перед ним на границе прилива, на покрытом галькой берегу, топорщились разбитые и изодранные волной остатки разгромленного флота. Позади него пригнулись бесчисленные неуклюжие лачуги, сбитые из обломков кораблей и брезента. Между ними тянулись черно-серые столбики дыма. Ветер доносил запах стряпни.
Раздался барабанный бой. Умирал Гормад Тунн, Острейший Меч племени Бродяг.
Вот громче бьют барабаны, и самый воздух дрожит, пробитый насквозь их настойчивой дробью. Дамуг Клык не сводит глаз с моря, с шипением накатывающего на гальку, цепляющегося когтями волн за берег, чтобы подползти чуть ближе. Скоро, скоро дух Гормада Тунна войдет в ворота Темного Леса…
Только Великокрыс мог стать Острейшим Мечом всех Бродяг. Дамуг искоса взглянул на Бирла, замершего в ожидании неподалеку, и усмехнулся. Гормаду не придется скучать в одиночестве у ворот Темного Леса. Прежде чем зайдет солнце, у него появится компания.
Острейший Меч племени Бродяг, Гормад Тунн, умирал.
Великокрысы были наделены необыкновенным ростом, каждый в два раза крупнее обычной крысы. Гормад принадлежал к самым древним Великокры-сам, а значит, и к самым большим. Теперь его солнце заходило, и после смерти власть должна была перейти к одному из сыновей. Эти двое, Дамуг Клык и Бирл Клешня, стояли сейчас спиной к дверям, за которыми лежал их отец. Таков был обычай племени Бродяг. Они не имели права ни есть, ни пить, ни спать, покуда Острейший не испустит дух. А после смерти должен был состояться бой, в котором только один останется в живых и будет провозглашен Острейшим Мечом могучей армии.
Время тянулось медленно; Гормад Тунн постепенно угасал.
Маленький камушек легко стукнул Дамуга по спине.
— Что, Длинношей, все готово? — прошептал он, почти не двигая губами.
В ответ из-за скалы тихим шелестом донесся голос ласки:
— Совершенно все… Ваше Острейшество. По-прежнему не отрывая взгляд от моря, Дамуг процедил:
— Не зови меня так пока, это плохая примета! За скалой раздалось многозначительное хихиканье.
— Дело-то не в приметах, а в том, что мы уже обо всем позаботились.
Барабаны забили громче, мелкая дробь все нарастала, словно соревнуясь с тяжелыми ударами, и вот уже весь берег завибрировал и задрожал в ответ.
Веки Гормада Тунна еще раз дрогнули, резкий и сухой выдох еще раз вырвался сквозь спекшиеся губы, и все кончилось. Острейший был мертв!
Седой хорек, ухаживавший за Гормадом Тунном, выскользнул наружу. Он вскинул лапы и пронзительно возопил:
Скрылся Гормад за кронами небытия,
Но не ветер ведь нас поведет!
Кто же станет Острейшим Мечом всех Бродяг,
Кто теперь поведет нас вперед?!
Барабаны смолкли. Тишина наползала на берег, медленно и неотвратимо, словно прилив. Оба брата повернулись лицом к глашатаю, отвечая на вызов:
— Я, Бирл Клешня, предъявляю свои права на звание Острейшего. Кровь Великокрысов течет в моих жилах, и я готов сразиться с любым зверем!
— Я, Дамуг Клык, принимаю вызов. Моя кровь — кровь Великокрысов, и я докажу это победой!
Мощный гул потряс армию Бродяг, и в следующую же секунду все звери рванули вперед, словно подхваченные ураганом осенние листья, окружая место схватки двух братьев.
Подальше от берега был выложен круг, в котором соперники встали друг против друга. Дамуг скалился по-волчьи, Бирл криво ухмылялся и сплевывал на землю. Болельщики уже в крик заключали пари на еду, питье, оружие и добычу.
Два секунданта зашли в круг, готовя братьев к решающей схватке за владычество над бандой Бродяг. Жесткой веревкой соперников привязали друг к другу за задние левые лапы, так, чтобы ни один не смог сбежать с поля боя. Поднесли оружие: по короткой мощной палице и жгуту каждому. Жгуты были длиной примерно в два меча, а на конце каждого был закреплен булыжник величиной с большое яблоко.
Дамуг и Бирл отступили друг от друга на несколько шагов; веревка, связывающая их, туго натянулась. Яростные взгляды бросали они друг на друга, все крепче сжимая палицы и накручивая жгуты на лапы, чтоб не выпустить их случайно во время поединка.
Теперь все взоры обратились к седому хорьку, объявившему недавно о смерти Гормада Тунна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Осмунда поливала медом ячменные оладьи, пышные и горячие. Она подняла взгляд на подругу и удивленно моргнула:
— Хурр… почему ты так говорришь?
Мудрая Дум начала замешивать тесто для лепешек из миндальной муки с ореховой крошкой. Не отрывая взгляда от лап, месивших тесто, она пояснила:
— Потому что я собираюсь помочь Таммо бежать из дома и вступить в ряды Дозорного Отряда. Если я этого не сделаю, он так и будет слоняться без дела, нарываться на неприятности да браниться с отцом, пока они не станут врагами. Но ты, Осмунда, пообещай мне, что не выдашь эту тайну ни зверю, ни птице.
Добрая мордочка преданной подруги растянулась в блаженной улыбке.
— Хурр, я буду нема как ррыба! Даже если полковник не одобррит этого, даже если нам придется тосковать по мастерру Тамму, хурр-хурр…
Горькая слеза упала в сладкое тесто. Дум поспешно вытерла глаза уголком передника:
— О да, Осмунда, тосковать я буду сильно, нет сомнения. Но Таммо должен добраться до Дозорного Отряда, тогда он добьется успеха. У него доброе сердце, и храбрости не занимать. Правду сказал полковник, он станет бесстрашным зверем, когда вырастет, а какой более достойной похвалы может добиться заяц? Настанет день, когда мы будем гордиться сыном.
ГЛАВА 2
А в это время в нескольких лигах от Лагеря Кочка, вниз по дальнему юго-восточному побережью, Дамуг Клык подставил лицо ветру. Перед ним на границе прилива, на покрытом галькой берегу, топорщились разбитые и изодранные волной остатки разгромленного флота. Позади него пригнулись бесчисленные неуклюжие лачуги, сбитые из обломков кораблей и брезента. Между ними тянулись черно-серые столбики дыма. Ветер доносил запах стряпни.
Раздался барабанный бой. Умирал Гормад Тунн, Острейший Меч племени Бродяг.
Вот громче бьют барабаны, и самый воздух дрожит, пробитый насквозь их настойчивой дробью. Дамуг Клык не сводит глаз с моря, с шипением накатывающего на гальку, цепляющегося когтями волн за берег, чтобы подползти чуть ближе. Скоро, скоро дух Гормада Тунна войдет в ворота Темного Леса…
Только Великокрыс мог стать Острейшим Мечом всех Бродяг. Дамуг искоса взглянул на Бирла, замершего в ожидании неподалеку, и усмехнулся. Гормаду не придется скучать в одиночестве у ворот Темного Леса. Прежде чем зайдет солнце, у него появится компания.
Острейший Меч племени Бродяг, Гормад Тунн, умирал.
Великокрысы были наделены необыкновенным ростом, каждый в два раза крупнее обычной крысы. Гормад принадлежал к самым древним Великокры-сам, а значит, и к самым большим. Теперь его солнце заходило, и после смерти власть должна была перейти к одному из сыновей. Эти двое, Дамуг Клык и Бирл Клешня, стояли сейчас спиной к дверям, за которыми лежал их отец. Таков был обычай племени Бродяг. Они не имели права ни есть, ни пить, ни спать, покуда Острейший не испустит дух. А после смерти должен был состояться бой, в котором только один останется в живых и будет провозглашен Острейшим Мечом могучей армии.
Время тянулось медленно; Гормад Тунн постепенно угасал.
Маленький камушек легко стукнул Дамуга по спине.
— Что, Длинношей, все готово? — прошептал он, почти не двигая губами.
В ответ из-за скалы тихим шелестом донесся голос ласки:
— Совершенно все… Ваше Острейшество. По-прежнему не отрывая взгляд от моря, Дамуг процедил:
— Не зови меня так пока, это плохая примета! За скалой раздалось многозначительное хихиканье.
— Дело-то не в приметах, а в том, что мы уже обо всем позаботились.
Барабаны забили громче, мелкая дробь все нарастала, словно соревнуясь с тяжелыми ударами, и вот уже весь берег завибрировал и задрожал в ответ.
Веки Гормада Тунна еще раз дрогнули, резкий и сухой выдох еще раз вырвался сквозь спекшиеся губы, и все кончилось. Острейший был мертв!
Седой хорек, ухаживавший за Гормадом Тунном, выскользнул наружу. Он вскинул лапы и пронзительно возопил:
Скрылся Гормад за кронами небытия,
Но не ветер ведь нас поведет!
Кто же станет Острейшим Мечом всех Бродяг,
Кто теперь поведет нас вперед?!
Барабаны смолкли. Тишина наползала на берег, медленно и неотвратимо, словно прилив. Оба брата повернулись лицом к глашатаю, отвечая на вызов:
— Я, Бирл Клешня, предъявляю свои права на звание Острейшего. Кровь Великокрысов течет в моих жилах, и я готов сразиться с любым зверем!
— Я, Дамуг Клык, принимаю вызов. Моя кровь — кровь Великокрысов, и я докажу это победой!
Мощный гул потряс армию Бродяг, и в следующую же секунду все звери рванули вперед, словно подхваченные ураганом осенние листья, окружая место схватки двух братьев.
Подальше от берега был выложен круг, в котором соперники встали друг против друга. Дамуг скалился по-волчьи, Бирл криво ухмылялся и сплевывал на землю. Болельщики уже в крик заключали пари на еду, питье, оружие и добычу.
Два секунданта зашли в круг, готовя братьев к решающей схватке за владычество над бандой Бродяг. Жесткой веревкой соперников привязали друг к другу за задние левые лапы, так, чтобы ни один не смог сбежать с поля боя. Поднесли оружие: по короткой мощной палице и жгуту каждому. Жгуты были длиной примерно в два меча, а на конце каждого был закреплен булыжник величиной с большое яблоко.
Дамуг и Бирл отступили друг от друга на несколько шагов; веревка, связывающая их, туго натянулась. Яростные взгляды бросали они друг на друга, все крепче сжимая палицы и накручивая жгуты на лапы, чтоб не выпустить их случайно во время поединка.
Теперь все взоры обратились к седому хорьку, объявившему недавно о смерти Гормада Тунна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76