Армейская служба с ее дисциплиной и верностью долгу составляла суть его существования но Лагдален — свою жену, мать обожаемой дочурки — он любил больше жизни. Капитан Кесептон был тверд как камень, но чем дальше ехал он по сочным лугам Лукула, приближаясь к Неллину, тем реальнее становилась угроза того, что камень этот даст трещину.
В то самое время, когда Кесептон скакал на юг, в расположении Сто девятого проходило оживленное совещание. Влок, Альсебра и Пурпурно-Зеленый вместе с Мануэлем, Джаком и Свейном обсуждали высказанное диким драконом предложение отправиться вслед за Хвостоломом и помочь ему, что бы он там ни собирался сделать. У Базила возникла проблема — в этом сомнений не было. Так почему бы Сто девятому не попробовать разрешить ее, покуда она не выросла в еще худшую. Хвостолом такой дракон, что никогда не знаешь, во что он еще влипнет.
Пурпурно-Зеленый имел не слишком отчетливое представление об армейской дисциплине но Альсебра и особенно Влок, воспитанные в драконьих домах и всю жизнь служившие в легионах, глубоко чтили уставы и уложения. Сама мысль о пренебрежении впитавшейся в кровь дисциплиной с трудом укладывалась в их головах.
— Пурпурно-Зеленый прав, когда говорит, что враг — это зло, — прогромыхал Влок. — Но ведь если мы уйдем, позиции будут ослаблены.
— У них здесь останется Сто пятьдесят пятый.
— Эта дракониха думает, что здесь сражение уже закончилось, — вдруг сказала Альсебра. — Враг там.
А что это за враг?
— Тот же самый, с которым мы имели дело при Куоше. Какой-то злой эльф. Я чувствую его и чувствую, что его необходимо уничтожить.
Влок и прочие уставились на Альсебру.
— Драконье чутье?
— Глубокое чувство. Такое же, как когда высоко на небе видны красные звезды.
— Этот дракон решил, — заявил Пурпурно-Зеленый, — мы идем. Найдем Хвостолома, а врага убьем.
Мануэль, разумеется, высказался против, Свейн был за, а Джак колебался. Он уже не раз влипал во всякого рода неприятности, и на новые его не тянуло. С другой стороны, Релкин был его другом, а Хвостолом представлял собой живую легенду. Пурпурно-Зеленый неколебимо стоял на своем:
— Мы пойдем на юг, как капитан Кесептон. Хвостолом пошел на юг.
Этот путь ведет в Неллин, — заметил Мануэль. — В самое сердце страны мятежников.
— Если идти, то чем скорее, тем лучше. Они уже на много опередили нас.
Когда Альсебра произнесла эти слова, Джак уже понял, что все решил. Раз Релкин нуждается в помощи, он, Джак, будет рядом с ним.
— Надо помочь, хотя за это мы угодим под трибунал.
Джак был совершенно прав, и все это прекрасно знали. Свейн, разумеется, решил идти. Альсебра судя по всему — тоже. Глубоко обеспокоенный Влок покачал головой:
— Нехорошо уходить. Нарушение устава.
Альсебра непроизвольно обхватила лоб когтистыми руками. Но Хвостолом нуждался в помощи, а потому решение было предопределено. У Пурпурно-Зеленого уже имелся план, который он немедленно изложил:
— Мы вместе заступим в первую стражу. Тогда и уйдем.
— Но тогда не останется караула.
— Оставим на часах Курфа.
Альсебра аж зашипела:
— У этого малого нет и половины мозгов.
— Верно, — согласился Пурпурно-Зеленый — но ему мозгов и не нужно. Если кто нападет, Курф просто поднимет тревогу.
— Уже была одна ночная атака. Мы едва ее отбили.
— Но теперь здесь и без нас будет почти столько же драконов, сколько было перед сражением.
— Нельзя так поступать, — сказал Мануэль все еще колебавшийся.
Пурпурно фыркнул
— Мальчишка вечно говорит «нельзя». Сейчас он не прав. Послушай лучше этого дракона, которому доводилось летать в небесах и охотиться в северных горах.
Мануэль прекрасно знал Пурпурно-Зеленого, но стоял на своем:
— Нас отдадут под трибунал, и все это кончится военной тюрьмой.
— Не посмеют. Мы боевой Сто девятый.
— Как же, не посмеют… — Мануэль воздел руки. Похоже, его карьеру ждало печальное завершение, но выхода не было. Драконопас застонал и махнул рукой. — Что бы эти двое ни затеяли, это сулит неприятности. Большие не приятности. С ними всегда так.
— Весьма вероятно, — согласилась Альсебра.
— Но они наши друзья, не так ли? И нам не остается ничего другого, как идти им на выручку, — заключил Мануэль.
В тот вечер, после ужина, три дракона заступили в первую стражу. Их посты находились в пятидесяти футах перед позицией главных сил. Костры потухли, из лагеря доносился разноголосый храп. В сгустившемся мраке виверны были не видимы. Джак свистнул, и они осторожно заскользили на юг. Огромные драконы спустились в овраг, выбрались на противоположную сторону и скрылись в лесу. Они умели двигаться почти бесшумно, а оружие, чтобы не звякало, предусмотрительно обмотали тряпьем. Их исчезновения никто не заметил.
Оно было обнаружено лишь несколько часов спустя, когда Кузо, вздумав проверить караул, не обнаружил на позиции никого, кроме Курфа. Тот сочинял какую-то мелодию и был всецело поглощен этим занятием. Он знать не знал, что драконы ушли.
Кузо чуть не впал в бешенство, однако совладал с собой. Равно как и с почти непреодолимым желанием надрать Курфу уши. Вместо взбучки мальчишка был отправлен со свежим донесением к генералу Трегору.
Глава пятьдесят вторая

Крыша Оленьего Чертога представляла собой особый мир. Боковые скаты покрывала черепица, но плоскую середину устилали медные пластины, изрядно тронутые зеленой патиной. Лагдален и Эйлса на ходу обозревали ландшафт, создаваемый множеством дымоходов и труб. Им требовалось укрыться и отыскать путь наружу.
— Как мы отсюда выберемся? — первым делом спросила Эйлса.
— Найдем путь вниз, который не будет охраняться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142