Где-то в темноте ночи, далеко на востоке, был Релкин Сердце девушки заныло.
Молодые ведьмы были с ней добры, они говорили с ней мягким голосом и проводили вместе с ней много времени. Но ответов на ее самые большие страхи у них не было.
Властитель не был мертв. Он поклялся отомстить Релкину.
Как они смогут нормально жить, когда над ними висит такая угроза? Как они вообще смогут жить?
И в самой глубине своего сердца Эйлса знала, что, чем бы ни закончился суд, ведьмы заберут Релкина обратно в Кунфшон Просто он был для них слишком важен. Они будут изучать его всю оставшуюся жизнь. Он ни за что не сможет убежать из Андикванта второй раз.
А она? Куда идти ей, наследнице Ранара? Вернуться ли ей в Ваттель Бек, выйти там замуж за выбранного кланом жениха, чтобы скрепить кровные связи? Сможет ли она свыкнуться с таким союзом без любви, после всего, что было с Релкином? Ей казалось, что нет. Видарф был для нее куда лучшим вариантом, по крайней мере на данный момент.
Глава 4
Город Марнери грелся под горячим летним полуденным солнцем. В гавань с приливом возвращались рыбацкие лодки, их маленькие пронзительные рожки были слышны по всей Башенной улице. Башня Речных ворот чересчур часто отвечала им своим низким ревом. Народ медленно бродил по жаре, но большинство уже думало о конце дневных трудов, о времени предстоящего отдыха.
Но все это никак не относилось к Драконьим корпусам. В верхнем зале многообразный шум драконов, играющих в глубоком бассейне, носился в воздухе. Огромные тела плескались в воде, огромные глотки ревели на разные голоса. Происходил обмен такими ударами, которые смогли бы сломать все что угодно. Но здесь они рассматривались всего лишь так обычная игра. Столбы воды фонтанами обрушивались через край бассейна, когда туда с громким всплеском ныряло очередное двухтонное тело.
Пока драконы резвились, мальчики-дракониры возились с джобогинами и прочим обмундированием. Каждый день драконы тренировались с оружием и в доспехах, и кожаные детали обмундирования у таких гладиаторов страдали быстрым износом. Мальчики из Сто девятого сгрудились на солнечном местечке возле учебной площадки и занимались ремонтом. В их руках на полуденном солнце поблескивали иголки. Вновь пришивались ремешки и завязки, возвращались на свои места пряжки.
Там стояла пара каменных скамеек, и мальчики либо сидели на них, либо использовали их вместо рабочего стола. Тут собрались все мальчики Сто девятого за исключением Курфа.
— Можешь не сомневаться, что Курфа здесь нет и не будет.
Он поигрывает себе где-нибудь на гитаре, — ответил Ракама на вопрос Джака.
— Снаряжение Хвостолома в безобразном состоянии, — заметил Свейн.
— Да дайте вы ему возможность показать себя. В душе он вполне на своем месте. И вовсю старается, — попытался заступиться за парня Джак, потому что никто, похоже, этого делать не собирался.
Курф был мечтательным юношей, в то время как остальные мальчики Сто девятого были в основном простоватыми ребятами, прошедшими школу крепких тычков и с самого рождения заботившимися о себе сами, о себе да вот еще о драконах.
— Одного старания мало. Это Сто девятый марнерийский.
Мы считаемся лучшими, — сказал Эйин, ухаживающий за Хурвом, медношкурым, который заменил Чурна.
— А вы прислушайтесь к новичкам, — проворчал Свейн, который был старше всех присутствующих.
Эйин был драчливым крепко сбитым пареньком, родившимся в Портхаузе на берегах Сеанта. Он горячо верил в свое военное подразделение и очень хотел хоть как-то показать себя. Мальчики постарше считали, что он несколько перебирает, когда начинает говорить о боевых драконах Сто девятого марнерийского.
— А в Легионах все так и считают, — попытался защититься Эйин.
— Ну, конечно же, Эйин, так оно и есть, только давай не будем слишком много об этом болтать, ладно?
— Да, но Курф все же последнее время как-то странно себя ведет. А снаряжение Хвостолома просто в полном безобразии.
Оно вообще скоро развалится на части.
— Я бы сказал, что Курфа что-то мучает, — заметил, пожав плечами, Джак.
И надо признать, что в этом последнем замечании лежала изрядная доля правды.
Сбоку от бассейна, в тенечке, отдыхали лежа вылезшие из воды виверны. Пока одни стремились нырнуть поглубже в бассейн или возились друг с другом в воде, эти нежились в тени.
В этот солнечный день Базил Хвостолом пытался получить совет от Альсебры.
— Что-то случилось с мальчиком Курфом.
— И ты только сейчас пришел к такому заключению?
Базил заранее знал, что услышит от Альсебры что-нибудь колкое в свой адрес.
— За последнее время он стал еще хуже, намного хуже.
— Да этот мальчик всю жизнь только и умел, что витать в облаках. А вот тебе-то, с другой стороны, надо бы позаботиться о своей репутации.
— Этот драконир растерялся и теперь не знает, что делать. Но идти и жаловаться на него Кузо я просто не могу. Пусть парень и болван, но сердце у него славное. Все дело в том, что он не при своем деле.
— Ты знаешь, что; как только вернется Релкин, парень уйдет.
Кузо ни за что и никогда не порекомендует его на место мальчика-драконира.
Базил согласно кивнул. Это знали все. Дни Курфа в Легионах были сочтены, если он, конечно, не завербуется заново, но уже в пехоту.
— Но я бы сказал, что у него нынче какие-то особенные неприятности.
Альсебра кивнула. Значит, это все-таки похоже на правду.
Дракон всегда видит, когда мальчик-драконир чем-нибудь обеспокоен или попал в неприятное положение.
— И что же ты от меня теперь хочешь?
— Попроси своего мальчика. Пусть он выяснит, что случилось с Курфом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119