Они будут внимательно следить за всем, что ты скажешь, — нет ли признаков подготовки.
— Что ж, значит, в суде будет один-два горячих денечка. У драконов хорошая память. В тот день он боролся с Повелителем эльфов и низверг их город. Он скажет всю правду. Это все, что он знает.
Глава 8
С юга принесло хорошую погоду, и следующие несколько дней в городе Марнери стояла изнурительная жара. Уличные булыжники мерцали. Белые стены сверкали в солнечных лучах. Народ сбросил теплую одежду. Листва на деревьях Фолуранского холма начала вянуть. На Крепостном холме роскошные магазины растянули на всю длину свои навесы.
На третий день жары, около полудня, заболела маленькая Фанни Нурьят. Она жила в требующей ремонта старой квартирке на Рыбном холме. Как раз в это утро она оплакала свою кошку, которая внезапно умерла от таинственной болезни. Девочке было всего семь лет, и она была очень привязана к своей кошечке. И все же она даже не смогла похоронить свою дело. Ее отец забрал тело кошки и продал его за фартинг старьевщику. Теперь оно пойдет на корм сторожевым собакам на Пенчемской пристани.
А через несколько часов у Фанни началась лихорадка, и она почувствовала себя совсем больной. Мать уложила девочку в кровать и ужасно удивилась сильному жару. Затем Фанни начало рвать, рвота продолжалась даже тогда, когда рвать уже было нечем Позже, днем, мать обнаружила под мышками и в паху у ребенка черные бубоны. А еще через час Фанни умерла.
К этому времени мать и сама стала плохо себя чувствовать.
То же относилось и к брату девочки, Вальтеру.
Отец девочки, Эльбен, отправился в аптеку для бедных. К несчастью, работавший там клерк не воспринял его слова серьезно. Эльбен выпил слишком много пива, а эта его привычка была всем хорошо известна Его семья кое-как перебивалась за счет казны, Эльбен никогда не задерживался долго ни на одной работе. Он находил случайные заработки в доках и был известным симулянтом.
На этот раз Эльбен был в отчаянии и так просто не сдался.
Он оставался в аптеке, споря с клерком, около получаса. Но внезапно почувствовал себя плохо, и его начало рвать. Его на руках понесли домой.
Тут-то и обнаружили, что дом Нирьятов превратился в убежище смерти. Тело Фанни лежало в общей комнате. В спальне, явно умирая, лежала мать девочки. В углу на полу, свернувшись клубочком, лежал маленький Вальтер. Клерки из аптеки запаниковали, но было уже поздно. Все трое умерли в течение полутора дней.
Тем временем тетка Фанни, Джикла, выползла из дома Нурьят и заковыляла к «Сломанной шляпе», местному питейному заведению, популярному среди пожилого населения. Чувствовала она себя не очень хорошо и решила, что пинта рисового вина пойдет ей на пользу. Она заказала вино, но выпить его не успела. Пока несли ее заказ, у нее внезапно начались конвульсии и рвота. Спустя час она, в окружении друзей и знакомых, так там и скончалась. Когда на ней расстегнули одежду, то обнаружили по всему телу черные блестящие бубоны.
В этот вечер Релкин и Эйлса, наконец-то встретившись, гостили в Сторожевой башне, в обширных апартаментах Тарчосов. У Лагдален и Холлейна был личный небольшой уголок из нескольких комнат во внутренних покоях. Тетушка Кири была на кухне вместе со старой служанкой Хабу.
Вечер был теплый, и сквозь открытые окна они могли слышать счастливое щебетание ребят, играющих во внутреннем саду у фонтана. Узкая гостиная превратилась в столовую, едва передвинули стол Несколько стульев позаимствовали в соседних комнатах, и теперь все расселись для прекрасного обеда: жареной цесарки, отварной лососины и прекрасной бутылки вина «Спириани» из Арнейса. Еда, вино и радость от того, что они снова собрались вместе, поддерживали приподнятое настроение, которое не испортилось, даже когда они пустились в воспоминания о прошлом.
Эйлса на вид полностью поправилась. Они с Релкином, явно влюбленные, весь вечер держались за руки. С тех пор, как Эйлса приехала в Марнери, они с Релкином проводили как можно больше времени вместе. Тетка Кири немного расслабилась, пока была в Видарфе, но все же постоянно крутилась поблизости, что заставляло молодых людей держаться на расстоянии друг от друга, если не считать, конечно, нескольких там и сям украденных поцелуев.
Для них это было ужасно обременительно, зато вполне удовлетворяло тетку Кири.
И все-таки они были явно счастливы, счастливы до исступления. Лагдален, радуясь за них, украдкой обменивалась незаметными улыбками с Холлейном. Он улыбался ей в ответ.
«Клянусь Рукой! — подумала про себя Лагдален. — Должно быть, сама Великая Мать заботится о нас. Холлейн мог умереть на гладиаторской арене в Туммуз Оргмеине. А вместо этого сидит здесь, живой, сильный, красивый, ее муж и отец ее детей».
У Релкина был все тот же вид человека, открывшего свое предназначение. Лагдален впервые увидела его таким после возвращения из Эйго. Ребенок в нем почти исчез. В его смехе где-то в глубине чувствовались невеселые нотки.
Внешне Эйлса казалась спокойной и вполне пришедшей в себя, но Лагдален чувствовала, что под безмятежностью все еще сохраняется тьма. Девушка провела лишь очень короткое время в прямом физическом контакте с Сауронлордом, но за это время он изнасиловал ее мозг и отнял у нее частицу ее сознания.
А сама Лагдален? Ей-то каково? Мать двоих детей, перегруженная работой, с обширной юридической практикой и множеством социальных проблем, с которыми еще разбираться и разбираться, подумала она, грустно улыбнувшись.
— Ну, давайте-ка оставим воспоминания о тех не самых лучших наших днях, — сказала она, когда Релкин с Холлейном кончили вспоминать бои в Урдхе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119