Она вытащила свиток.
Он увидел печать, узнал витиеватую «В» — Ваттель, и сердце у него подпрыгнуло. Его пальцы нервно сломали печать, он прочитал свиток, и его душа воспарила. Эйлса едет в Марнери. Она приедет через два дня. Он тут же сообщил об этом Лагдален.
— О, это очень хорошая новость. Надо быть благодарным за то, что она выздоровела. Видарф — очень хорошее место, Релкин.
Ты и сам должен как-нибудь съездить туда. Там присутствует магия, легкая и оздоровительная.
Релкин вспомнил, что Лагдален провела там некоторое время, восстанавливая свои силы после великого вторжения.
— Надеюсь побывать. Эйлсе это пошло на пользу, — взглянул он снова на послание.
— Коль уж она прибудет в этот город, то, как и раньше, остановится на Фолуранском холме Ее тетка Кири опять будет сопровождающей дамой. Кири тоже была в Видарфе. — Релкин отвернулся и пробормотал:
— И я надеюсь, что это помогло ее старой скаредной душонке.
— Ну-ну, Релкин. Эта женщина вовсе не такое уж кислое яблоко, как ты себе вбил в голову. У нее есть чувство юмора. Я думаю, ты ей неким образом даже нравишься.
Может ли хотя бы частично пропасть злоба тетки Кири по отношению к вполне определенному дракониру? Было бы неплохо.
Вся проблема Ваттель Бека состояла в том, что Релкин сирота, а Эйлса — наследница главы клана Ваттель. Пока она не вышла за него замуж, конечно. После этого титул перейдет к кому-нибудь другому.
Релкин выдавил из себя улыбку. Эйлса сказала, что хочет только одного, жить вместе с ним и вместе с ним растить семью. Она не беспокоилась о главенстве в клане.
— Мы опять соберемся вместе. Вы оба должны прийти к нам на обед. Просто вы, мы с Холлейном и больше никаких посторонних ушей.
Они оба рассмеялись, вспомнив, как Релкина приглашали на званые обеды к Тарчосам раньше и как гости заваливали его вопросами. Знатным людям не часто выпадает возможность послушать рассказы драконира, особенно такого драконира, который участвовал в самой чудовищной битве с волшебниками.
— Сочту за честь, Лагдален из Тарчо.
— Мы также, Релкин, кавалер Звезды Легиона.
Они опять рассмеялись. Она была наследницей Тарчо, а он — всего лишь дракониром, хотя и заслужившим самую высокую награду Легиона.
— Серьезно. Холлейн будет очень доволен. Он действительно не смог увидеть тебя перед твоим отъездом в Андиквант.
Их прервал стук в дверь. Появилась молодая помощница, которая принесла Лагдален свитки для прочтения.
Лагдален со стоном взяла эту груду и положила их на стол.
После того, как девушка сделала реверанс и удалилась, Лагдален взяла со стола несколько пергаментов.
— Релкин, я думаю, мы с тобой еще должны просмотреть вот этот случай.
Он тихо застонал.
— Это все еще продолжается, — спокойно сказала она. — Есть группа старших офицеров, которая защищает интересы Аубинаса, они и давят на ход твоего дела. Их можно было бы даже арестовать — если бы не амнистия, объявленная императором.
Боюсь, что здесь, в городе, они тоже имеют поддержку.
— Но ведь с бунтовщиками покончено, не так ли?
— Однако остатки бунта еще продолжают тлеть. Многие состоятельные люди лишились своего имущества и пополнили партию обиженных. Есть бандитские шайки в Бискит-Барли. Наш старый друг Портеус Глэйвс скитается по Неллинскому лесу. Генерал Нет и его рейдеры бродят по холмам Злодейств. Так что угли все еще тлеют, хотя большинство людей и отвернулись уже от бунтовщиков.
— А что насчет Вексенна?
— Отбывает пожизненное заключение на островах Гуано.
— Ну что ж, по крайней мере, хоть одна приятная весть.
— Да, но обвинение против тебя — это очень серьезная проблема. Мы до сих пор не получили никакого ответа на наш запрос в Мирчаз.
— Но мы получили письмо от короля.
— Да, Хулапут ответил очень любезно. Это письмо оправдывает тебя по большинству пунктов, и это золото можно оставить в покое. А вот золото из Мирчаза — другое дело, — А таби, которые я нашел в стене в доме Мот Пулка. Знаешь, я думаю, что мы с Базилом в конце концов его заслужили — после того, что мы прошли.
— Возможно, но все равно формально это считается грабежом.
— Тогда были странные дни. Город горел. Рабы убивали повелителей эльфов: просто брали и бросали их в костры. Я думал, что золото надо забрать. В то время я не очень-то задумывался о формальной стороне дела.
Когда она встретила его впервые, Релкин был еще розовощеким мальчиком, слишком мудрым для своих лет и слишком хитрым, чтобы быть благонравным. Осталось ли что-нибудь от этого мальчика, которого она помнила? От молодого сорванца, который чуть было не заработал розги за то, что украл орхидеи в висячем саду?
Она про себя улыбнулась. Уже тогда она старалась быть с ним настороже.
— Я еще раз попросила отсрочку по этому делу, но верховный суд отклонил мою просьбу. Думаю, тут не обошлось без какого-то закулисного давления со стороны Аубинаса, заставляющего нас начать суд до получения ответа из Мирчаза.
— И что нам надо сделать?
— Мы сделаем все, что можем. Судья позволит нам предоставить письмо от короля Хулапута. Ты и дракон под присягой опишете, что произошло в Мирчазе. Мы можем показать, что вы зарегистрировали золото и уплатили необходимую пошлину. Все это может спасти тебя.
— Правильно. Если бы я считал, что таби брать нельзя, зачем бы я их регистрировал. Я бы просто провез их тайком и потом где-нибудь спрятал.
— Они устроят тебе очень серьезный перекрестный допрос.
Все детали о событиях в Мирчазе будут тщательно проверены, прокурор будет искать различия в показаниях дракона и твоих. И мы не можем тебя натаскать, потому что это запрещено и суд это наверняка заметит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119