Костров разжигать не стали, всухомятку питались тем, что приготовили предыдущей ночью.
Почти сразу же, как только на землю легла темнота, где-то к югу послышался львиный рык. Вскоре ему ответил другой лев, уже с севера. Так они и продолжали рычать друг на друга на протяжении нескольких часов.
Без костров солдаты ощущали первобытный страх перед этими животными и сгрудились вместе как можно ближе к драконам.
Львы сами по себе были достаточно опасным соседством, но вскоре запах людей и лошадей привлек внимание стаи гиен. Лошади становились все более нервными. Кесептон был вынужден разбудить солдат и выслать дозоры, чтобы охранять лошадей и отгонять гиен прочь.
Гиены совершенно не боялись людей, их приходилось то и дело колоть копьями и дубасить, чтобы заставить ретироваться. В темноте это было просто кошмарным делом. Затем появилась луна, и стало немного легче. Лессис произнесла заклинание, из-за которого гиены разнервничались, однако и это не смогло их отвадить.
Тогда позвали на помощь драконов. Они вздыбились тремя глыбами на фоне неба и атаковали гиен. При виде надвигающихся на них чудовищ гиен обуяла паника, они бросились наутек и больше не вернулись.
Львы, однако, все еще продолжали рычать, и тот, что был севернее, переместился ближе к стоянке, а затем двинулся к востоку. Он оказался с подветренной стороны и учуял лошадей, людей и рептилий. Несмотря на то, что лошади пахли пищей, люди попахивали неприятностями, а огромные рептилии вообще были тварями, которых, как и слонов, львы всегда избегали. Лев прошествовал мимо в поисках более легкой добычи.
Изможденные солдаты, за исключением дозорного и капитана Кесептона, медленно погружались в дремоту. Поэтому один Кесептон разглядел в лунном свете, как две фигуры, одетые в серое, выскользнули из лагеря.
Холлейн встрепенулся. Девушка ушла туда, где львы и гиены, и нет ни единого человека, чтобы ее защитить. Он хотел отправиться следом и так бы и поступил, если бы не был уверен, что ведьма посмеется над его самонадеянностью.
Какого черта они там делали? — удивлялся он. Прошлой ночью был город Владыки Демонов, теперь — бездорожье долины Ган. Каждую ночь они отправлялись на какую-нибудь тайную миссию. Может, она беседовала со зверями и птицами, и некоторые из них были слишком дикими, чтобы приближаться к толпе людей.
Не то что дневные птицы, подлетавшие к ним, пока они ехали верхом, и навещавшие Лессис вполне открыто. Весь день-деньской они летели к ней, и затем, в зависимости от размеров, усаживались ей на плечи, голову или запястье, где распевали свои песни и чистили крылышки.
После филина в Тунине Кесептон понял, что ему не следует ничему удивляться. Лессис была верховной ведьмой, и птицы, похоже, очень хорошо это знали, впрочем, как и все остальные звери. Эти ведьмы обладали огромной силой.
Время шло; в конце концов женщины возвратились, и Кесептон позволил себе расслабиться и заснуть.
Второй день был значительно жарче; ветер стих, и по небу не гуляло ни единого облачка. Идти было трудно, к тому же на солнце их беспокоили кусачие мухи, пока Лагдалена не сказала об этом Лессис.
Ведьма тут же подозвала к себе одну из мух. Даже Лагдален, которая уже видела прежде, как Лессис распространяла свою волю на разных созданий, больших и малых, была изумлена, когда одна из серых мух с жужжанием уселась и чуть ли не целую минуту послушно сидела у нее на ладони, пока сплеталось заклятие.
Затем муха улетела прочь.
Вскоре мухи прекратили им досаждать. Кесептон, увидев такое чудо, почувствовал, как у него пробежал по спине озноб. Птицы, мухи, неужели она и людьми управляла столь же легко?
Он вспомнил, как она одержала верх над солдатами утром в первый же день.
Не было никаких признаков колдовства, никаких заклятий, никакого чудотворного порошка, воскурений или огня. Всего лишь простая речь женщины, сидящей верхом на спокойной белой кобыле. Но речь эта обладала такой силой правды и красотой слова, что открыла ведьме их сердца и вынудила к повиновению.
Солдаты были в то утро на грани мятежа. Отряд за три дня сражений был практически уничтожен. Две трети состава потеряны, и еще двенадцать солдат похоронены при Оссур Галане. По крайней мере половина этих утрат произошла по вине ведьмы, это она заставила их идти в Тунину и снова драться, после того как они приняли на себя удар на горе Красный Дуб.
И ведьма опять собиралась им объявить, что они должны двигаться дальше, в долину Ган, навстречу неизвестно какой судьбе. Солдаты намеревались ответить отказом, дать ей понять, что ими можно помыкать лишь до определенной поры, не дольше.
А после она заговорила с ними, и воины успокоились. Она показала, какие они герои, перечислив те битвы, в которых они сражались. Она ни про кого не забыла, не пропустила ни одного случая героизма и проявления воинского мастерства, и упомянула каждое имя. Каждый солдат был тронут ее словами до самой глубины сердца.
Об их мужестве будут петь в Аргонате песни, подобные тем, что поются о героях сражений против Владыки Демонов. И это не пустые слова; уже одного того, что они совершили, достаточно, чтобы вечно жить в памяти людей. Но то, что им предстоит сделать дальше, сказала ведьма, разнесет их славу по всему миру. А предстоит им идти вперед, в долину Ган, преследуя злобного вражеского агента.
Надо выследить врага, схватить и помешать исполнению его злодейских замыслов.
Этим были бы спасены тысячи жизней, и такую боевую задачу надлежит исполнить именно им. И судьба Аргоната целиком зависит от них.
Слова были так красивы, так проникали в душу, что солдаты были буквально очарованы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146