Поэтому ему был необходим по меньшей мере равный отряд для быстрого перехода через степи.
— Я был бы в безопасности и с небольшой группой. Тогда ваше племя может оставаться к югу от Оона и пасти свою скотину, сколько ей хочется.
Вожди закивали головами. Чок захихикал и произнес что-то на языке багутов.
Затем он сказал Трембоуду:
— Ты должен любить багут говорить так. — Он захихикал вновь. Трембоуд не понял шутки.
Никто на свете не любил багутов, и по чертовски веской причине.
Чок взял себя в руки.
— Мы должны идти скоро в любой случай, мы имеем хороших рабов для Власти.
Поэтому мы идем теперь, быстро, и затем возвращаемся для другой визит южнее Оона.
Так вот оно что. У них было больше рабов, чем они могли прокормить, и им хотелось доставить их на рынок как можно скорее.
Чертовы скупердяи! Трембоуд внутри весь кипел. Но без них он был как без рук.
Внезапно заговорил Догбол.
— Мы путешествуем вместе. Ты одолжишь нам свою женщину. Мы одалживаем тебе наших. Это древний обычай нашего племени.
Трембоуд изо всех сил старался сохранить на лице спокойствие.
— Мы путешествуем вместе, но мы не можем обмениваться женщинами.
Догбол наклонился вперед; его грубые черты исказились от внезапного гнева и подозрения.
— Что? Ты оскорбляешь мужчин багутов?
— Вовсе нет, что вы. Но эта женщина едет к самому Року. На допрос, понимаешь?
— Так что же? — сказал Догбол, дернув плечами. — Рок всего лишь большой камень. Сила живет в камне, но ему не нужна женщина.
— Ты разве не понимаешь? Эта женщина — очень важная пленница. Рок, может быть, уже подобрал мужчин, чтобы вывести от нее потомство. Она должна быть в состоянии давать приплод.
Догбол нахмурился.
— Почему большой камень хочет попусту изнурять хорошую женщину?
Трембоуд облизнул губы и посмотрел на Паштука — разве тот не понимает, что это невозможно?
Паштук понимал. Он знал, что Рок может никогда не простить попыток испортить такого пленника. Но Паштук был в то же время уверен, что чародей имел в этом деле свой интерес; кроме того, имелись ведь способы получать наслаждение, не относящиеся к ее способности рожать детей. Но Паштук дожил до важного положения в племени, потому что был человек осторожный, поэтому он выступил против Догбола, рубящим жестом заставив замолчать вождя копьеносцев.
— Какая тебе разница, почему. Если Рок хочет женщину, то ни один багут не встанет на его пути.
Тем временем вернулась Бесита, проплыв мимо них к палатке. Багуты смотрели на нее, будто волки, караулящие цыпленка.
Трембоуд откашлялся. В глазах вождя копьеносцев он по-прежнему ощущал опасность. Но прежде чем кто-либо смог добавить хоть слово, на границе лагеря послышались крики и глухой топот копыт.
Багуты моментально вскочили на ноги. Трембоуд всматривался поверх их голов. Двое багутов подъехали верхом, а через седло третьей лошади свешивался кто-то еще.
Они остановились, сверкая зубами и безостановочно восклицая, пока объяснялись с вождями. Затем они спешились и швырнули пленника на землю к ногам Трембоуда. Это был эльф, молодой паренек, все еще живой.
— Шпион, мы ловить его в лесу, около мили отсюда.
— А, шпион, что ж, хорошо сработано. — Трембоуд был доволен возникшей заминкой. — Сейчас мы его допросим и посмотрим, что задумали наши враги.
Эльфа распяли на грубом деревянном кресте и подтащили к костру, пока Трембоуд доставал свои инструменты.
Для жертвы во время пыток время словно бы останавливается, мучения кажутся бесконечно долгими, и все вокруг застывает в ожидании того момента, когда несчастный сломается и во всем признается. Вот и теперь время двигалось исключительно медленно — эльф поддавался с трудом.
Они обработали эльфа горячими кандалами, ободрав кожу с конечностей, и все-таки почти ничего не узнали — ни о нем, ни о том, откуда он взялся.
Еще в самом начале он рассказал мучителям, что имя его Барритук и жил он в роще Гавулон. Он также сказал, что его послал король Матуголин, чтобы найти их.
Но он ничего не знает ни о Лессис, ни о серой леди, ни о том, где могут быть она и ее войска, включая оставшихся драконов.
Трембоуд в общем-то верил, что эльф не врет, и все-таки решил сделать еще попытку. Горячим железом он стал прижигать эльфу глаз.
Внутри палатки Бесита слышала стоны и визг умирающего эльфа. Но почему-то они ее нисколько не волновали, как будто вместо сердца у нее находился камень.
Она сама себе удивлялась, насколько равнодушна стала к чужим страданиям.
Эльф так ничего и не выдал.
— Упрямое, бесчувственное отродье, — пробормотал Трембоуд. Если б люди так же сопротивлялись Власти, как эльфы, то Повелители значили бы не больше, чем их жуткие подвалы в Падмасе.
Он выколол эльфу второй глаз. Тот не издал ни звука. Трембоуд с отвращением выпустил из рук прут. Кровь эльфа была бледная и зеленоватая; испаряясь на огне, она пахла печеными яблоками.
— Прикончите проклятую тварь и похороните тело, — рявкнул Трембоуд Гасперу Раканцу и пошел к палатке.
Глава 35

Здесь, на севере, долина Ган была не такой плоской, какой ее помнил Кесептон по своим южным походам. Она была не похожа на ту поросшую акациями полупустыню, прибежище антилоп и львов. В этих местах преобладала высокая трава прерий, в ложбинах рос ольховник да редкие сосенки и осины. Весна уже окрасила луга свежей зеленью, но в основном пространство степей покрывали сухие прошлогодние стебли.
Первый день выдался облачным, и прохладный ветерок с запада дул им в лица.
К ночи они разбили лагерь на невысоком холме, усеянном камнями. Поблизости находилась лощина с маленьким озерцом, где можно было напоить лошадей и наполнить фляги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146