Все мы знаем, что настали времена сильного политического напряжения; уже завтра утром лорд Азраэль должен быть в Уайт Холле, поезд уже ждет, чтобы отвезти его в Лондон, как только он окончит нашу с вами беседу; поэтому мы должны с умом использовать отпущенное нам время. Когда он закончит рассказ, я полагаю, у вас возникнут вопросы. Пожалуйста, пусть они будут краткими и конкретными. Вы готовы начать, лорд Азраэль?
– Благодарю, Мастер, – сказал Азраэль. – Для начала, хочу показать вам несколько слайдов. Мистер Проректор, думаю, отсюда Вам будет виднее. А Мастер, может быть, займет стул рядом со шкафом?
Лайру восхитила находчивость дяди. Старик Проректор был практически слеп, и уступить ему место рядом с экраном было просто вежливо, но его передвижение вперед также означало, что Мастеру придется сесть рядом с Библиотекарем, в каком-то ярде от шкафа, в котором пряталась Лайра. Как только Мастер уселся в кресло, Лайра услышала его бормотание:
– Вот дьявол! Я уверен, он знал о вине.
– Он собирается просить денег, – прошептал в ответ Библиотекарь, – если ему удастся склонить мнения на свою сторону…
– Если он это сделает, мы должны отстаивать обратное со всем красноречием, на которое только способны.
Лорд Азраэль накачал фонарь, и тот начал шипеть. Лайра слегка подвинулась, чтобы видеть экран, на котором начинало сиять ослепительно-белое пятно. Лорд Азраэль попросил:
– Погасите кто-нибудь лампу.
Один из Мудрецов, поднявшись, исполнил его просьбу, и комната погрузилась в темноту.
И тогда лорд Азраэль начал:
– Как некоторым из вас известно, год назад я ездил на север с дипломатической миссией к Королю Лапландии. По крайней мере, предполагалось, что я поехал туда именно за этим. На самом деле, моей целью было иди дальше на север, до самых вечных льдов, чтобы выяснить, что произошло с экспедицией Граммана. В одном из последних посланий Граммана в берлинскую Академию говорилось о некоем природном феномене, который наблюдается только на северных землях. Мне было необходимо исследовать его, чтобы выяснить, что случилось с экспедицией. Но первое изображение, которое я вам покажу, не связано напрямик ни с одним из упомянутых обстоятельств.
И он вставил в рамку первый слайд и сунул его за линзу. На экране появилась круглая фотограмма в резких чёрно-белых тонах. На ней в некотором отдалении в ночи под полной луной стояла деревянная лачужка, темные стены которой контрастировали с белизной снега, лежащего вокруг нее и на крыше. За хижиной стояло множество научных приспособлений, которые, на взгляд Лайры, были там так же неуместны, как нечто из Ямтарического Заповедника на дороге в Янтон: антенны, провода, фарфоровые полупроводники, – и всё это было покрыто сияющим толстым слоем изморози. На переднем плане с поднятой в приветствии рукой стоял человек в меховой одежде, чьё лицо в таком наряде было трудно разглядеть. Рядом с ним стояла фигура поменьше. Лунный свет заливал всё мертвенно-бледным мерцанием.
– Эта фотограмма была сделана на стандартной эмульсии из нитрата серебра, – сказал лорд Азраэль. – Я хотел бы, чтобы вы взглянули ещё на одну, сделанную в этом же месте минуту спустя, только на новой, специально приготовленной фотоэмульсии.
Он вынул первый слайд и сунул в рамку новый. Этот был немного темнее; складывалось впечатление, что лунное сияние отфильтровано. Горизонт по-прежнему был виден, а на нём – тень хижины с выделяющейся светлой крышей, но путанная куча инструментов была скрыта во тьме. А вот изображение человека изменилось: он был залит светом, и, казалось, фонтан световых частиц бьёт прямо из его поднятой руки.
– Этот свет, – молвил Капеллан, – он направлен вверх или вниз?
– Вниз, – сказал лорд Азраэль, – но это не свет. Это Пыль.
Что-то в том, как он это сказал, заставило Лайру представить это слово с большой буквы, будто это была необычная пыль. Реакция мудрецов только укрепила это ощущение, потому что слова лорда Азраэля вызвали внезапную всеобщую тишину, за которой последовали приглушенные недоверчивые восклицания.
– Но как…
– Конечно же, это…
– Этого не может быть…
– Джентльмены! – раздался голос Капеллана. – Позвольте лорду Азраэлю все объяснить.
– Это пыль, – Повторил Азраэль. – На фотопластине она запечатлена как свет, потому что частички этой пыли воздействуют на эту эмульсию точно так же, как фотоны на эмульсию из нитрата серебра. Частично из-за того, чтобы проверить этот факт, моя экспедиция и отправилась в первую очередь на Север. Фигуру мужчины вы видите отчетливо. Теперь обратите внимание на фигуру слева от него.
Он указал на меньшую фигурку.
– Я думал, это его демон, – сказал Следователь.
– Нет. Демон в этот момент обвился вокруг его шеи в обличье змеи. Изображение, которое вы видите, – это ребёнок.
– Особенный ребёнок? – сказал кто-то, и по тому, как он не договорил, стало ясно, что он знал что-то, чего не следует говорить вслух.
Пала звенящая тишина.
Потом лорд Азраэль мягко сказал:
– Полноценный ребенок. Который находится как раз в центре источника Пыли, вам так не кажется?
Несколько секунд все молчали. Потом раздался голос Капеллана.
– А-а, – сказал он тоном человека, только что закончившего пить воду, опустившего стакан и переводящего дыхание, которое задержал во время питья. – И эти потоки пыли…
– …Исходят с неба и озаряют его подобно свету. Вы можете изучать изображения доскональнее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19