— Как бы там ни было, старине Ашблессу я помочь не смог. Хотя и хотел бы, несмотря на все его домогательства. Дело в том, что я хочу отойти от подобных дел. Здесь у меня сложился свой уклад жизни. Кроме того, я должен заботиться об отце. Он… слабеет — лучше слова не подберешь. И я обязан последовать за ним, как луна следует за солнцем. — Бэзил замолчал, словно обдумывая сказанное.— Ну что же, — отозвался Уильям, стараясь выдерживать жизнерадостный тон, — постараемся держать тебя в курсе. Не сегодня завтра у нас должны появиться первые результаты. Можешь на нас положиться. Скоро что-нибудь прояснится — к концу недели уж наверняка. Не вешай нос.В ответ в трубке раздался прощальный щелчок, за которым последовал хор призрачного бормотания, настолько далекого, что разобрать его уже совершенно не представлялось возможным — совершенно как пузырьки крохотных шепотков в бесконечности. Уильям повесил трубку.Выслушав пересказанный Уильямом разговор, профессор Лазарел страшно разволновался.— Господи Боже! — воскликнул он, перебив Уильяма. — Мне необходимо взглянуть на этих животных. Наверняка я найду среди них подтверждение одной или двум своим теориям. На озере Виндермеер — кто бы мог подумать! Какое совпадение.— Обрати внимание, — заметил Эдвард, — здесь опять присутствует соседство одного из Пичей — смекаешь? А теперь подумай — совпадение ли это?— Ага, — Уильям поднял брови, — все чертовски интересно. Вы не думаете, что Ашблесс решил кинуть и старика Пиньона тоже? Он здорово работает, не держится ничьей стороны — ничего святого.С улицы сквозь стекло и перестук дождя едва слышно донеслось отдаленное позвякивание колокольчиков: динь-динь-динь, динь-динь-динь — эдакий усталый рождественский перезвон совсем не по сезону. Колокольчики приближались. Эдвард поднялся и подошел к окну — в половине квартала от их дома тарахтел по улице таинственный грузовичок мороженщика, упрямо следующий своим неизменным маршрутом по сырым и холодным лабиринтам пригорода. Выскочив из дома на мостовую и вытащив из бумажника доллар, Эдвард остановился с протянутой рукой.Махнув банкнотой водителю, он для пущей верности свистнул. Грузовичок, яростно названивая колокольчиками, поравнялся с Эдвардом. На мгновение тому показалось, что машина вот-вот остановится. После этого ему придется купить несколько шариков сливочного мороженого или пломбира в вафельных пачках. Ситуация вообще грозила принять оборот, напоминающий визит к Пен-Сне — ради общего дела Эдварду придется истратить целое состояние на коробку замороженного лакомства.Но водитель, не обратив на деньги внимания, проехал мимо и, наконец выключив дурацкие колокольчики, свернул на перекрестке к востоку. Эдвард услышал, как грузовичок взревел, наддав газу, вероятно оставив попытки — если только они вообще имели место — продать хоть сколько-нибудь товара. Водителя Эдвард рассмотреть не смог. Но он был уверен, что грузовичок тот же самый, Пиньонов. Он чуял это. Стрелой метнувшись обратно к дому, он просунул голову в дверь и, проорав: «Поехали!» — бросился к обочине, к «Гудзону Осе». Упав на сиденье машины, Эдвард немедленно запустил мотор.Случилось непредвиденное: когда Уильям, довольный тем, что может наконец выйти за пределы тюрьмы, узником которой он оставался уже несколько недель, выскочил с пальто в руках на крыльцо, из-за угла выше по улице вывернула черная с белым полицейская машина. Мгновенно изменив решение и затормозив, Уильям по инерции чуть не полетел с крыльца кубарем. Еще через секунду, затоптавшись в дверях, профессор Лазарел снова едва не вытолкнул его на лужайку перед домом. Не сбавляя скорости, но и не разгоняясь, полиция медленно подъехала к обочине. В тот миг, когда казенная машина начала тормозить, Эдвард дал газ. Уильяма на крыльце уже не было. Вместо него на ступеньках сидел Джим и с невинным видом читал книгу. Надеясь, что полиция начнет преследование и тем самым даст Уильяму время для бегства, Эдвард быстро покатил вперед.Но черно-белая машина осталась напротив их дома, вероятно разгадав уловку. Испытывая угрызения совести оттого, что приходится бросать Уильяма в такой трудный момент, Эдвард через квартал свернул за угол, выехал на Стикли-стрит и, набирая скорость, помчался к Колорадо, вслед медленно растворяющемуся в тумане, мороси и потоке машин грузовичку, держащему курс на юг, к Глиндейлу. Чтобы не быть замеченным, в сотне ярдов от рубиновых задних огней на машине мороженщика Эдвард сбросил скорость и поехал следом. На Вердаго грузовичок неожиданно свернул на стоянку «Пауэр Табакко» и «Книжной лавки» — дверца с противоположной от водителя стороны отворилась, из кабины вылез Уильям Ашблесс и, энергично потирая руки, заторопился в «Лавку». Через пять минут он появился снова, уже с пачкой книг, и залез обратно в грузовичок. Дверца за ним захлопнулась, и невидимый водитель взревел мотором. Далее преследование продолжилось по Колорадо, а на Брэнд мороженщик свернул на Кеннет-роуд, откуда через Вестерн попал на Пэтчен, где у дома Фростикоса Ашблесс сошел. Эдвард, не скрываясь, проехал мимо молчаливого бунгало и через десяток футов затормозил. Вдалеке Ашблесс протискивался сквозь кусты можжевельника на задний двор.— Поезжай до конца улицы и жди меня там, — бросил Эдвард профессору Лазарелу, вылезая под дождь. Через кусты он пробрался тем же путем, что и поэт. Не имея ни малейшего представления о том, для чего он это делает, Эдвард намеревался шпионить до последнего, убежденный, что настало время отплатить за надоедливую вездесущесть белого грузовичка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116