– объявил дед.
– Ну, так в чем же дело?
– В том, что коней на переправе не меняют!
– Какие еще кони, Владимир Ильич? – болезненно поморщился Никита Сергеевич.
Опершись руками о колени, дед подался вперед.
– Кони – привередливые, – сообщил он оппоненту доверительным тоном.
Никита Сергеевич на удивление резко отреагировал на совершенно бессмысленное, с точки зрения Вениамина, заявление Ильича.
– А вот этого – не надо! Не надо, Владимир Ильич, нам здесь цитатки подбрасывать! Знаете ведь, чего я не терплю – так это пошлости!
Дед засопел недовольно, но ничего не ответил.
– Знаете, уважаемый, в чем слабость вашей позиции? – снова обратился к деду цирюльник. – Коммунисты не могут предложить никакой созидательной программы. Все действия вашей парии деструктивны и направлены лишь на разрушение того, что было создано другими.
– Можно подумать, вы в состоянии предложить нечто позитивное, – ехидно усмехнулся Ульянов-Ленин.
Никита Сергеевич прищурился с чувством собственного превосходства и гордо расправил плечи.
– Не только можем, но и предлагаем.
Дед глотнул подостывшего чаю.
– И что же, позвольте узнать?
– Мы предлагаем народам Вселенной объединиться под десницей богоизбранного монарха, – царственным жестом простер Никита Сергеевич руку над застеленной кроватью.
– И кто же станет правителем Всея Галактики? – глумливо поинтересовался Ильич.
Никита Сергеевич посмотрел на деда так, словно не понимал, как вообще можно задавать подобные нелепые вопросы?
– Само собой, помазанник божий.
– Где же найти такого? – Ильич дурашливо развел руками и посмотрел по сторонам, точно надеялся, что избранник находится где-то рядом.
Никита Сергеевич сделал вид, а может быть, и в самом деле не заметил откровенной насмешки.
– Я полагаю, что император, вотчиной которого станет Вселенная, должен выйти из рядов богоизбранного народа, – сказал он. И после глубокомысленной паузы, которую никто не посмел прервать, добавил: – Я имею в виду тех, чьей исторической родиной является планета Земля.
– Землянин, значит, – кивнул дед. – И вы полагаете, прочие разумные расы с готовностью его примут?
– А почему бы и нет? – искренне удивился Никита Сергеевич.
– Да потому что у каждой из них наверняка имеется свой кандидат на престол!
– Ну, в таком случае, можно пригласить варяга, – легко нашел компромисс цирюльник.
– Ох, Никита Сергеевич, Никита Сергеевич! – с сожалением покачал головой дед. – Ну никак не хотите вы правде в глаза смотреть.
– И в чем же заключается ваша правда, Владимир Ильич?
– В том, что народам Вселенной нужен не император и даже не царь-батюшка, а харизматичный вождь, которым способен стать только генеральный секретарь коммунистической партии, объединяющей в своих рядах всех трудящихся, что своими руками создают прибавочную стоимость!
Решительно не понимая, о чем идет речь, Вениамин посмотрел на Сида в надежде, что хоть он объяснит ему смысл происходящего. Сид же только пренебрежительно рукой махнул, – не обращай, мол, внимания, Вениамин Ральфович.
Подумав, Обвалов решил, что это дельный совет. Откинувшись на спинку стула, он достал из-за пояса журнал «Мягкая игрушка» и для начала просмотрел оглавление. Раздел «Новые поступления» был на месте. Затаив дыхание в предвкушении встречи с маленьким чудом, Вениамин раскрыл журнал на нужной странице.
Тут же за спиной у него нарисовался Сид. Положив руки на спинку стула, парень заглянул Вениамину через плечо.
Обвалов захлопнул журнал и недовольно покосился на Сида.
– Что?
– Скажи честно, Вениамин Ральфович, – шепотом обратился к нему парень. – Зачем ты отобрал у джанита журнал?
Вениамин усмехнулся.
– Я уже говорил – коллекционирую плюшевых мишек.
– Ну да, – обиженно насупился Сид. – За дурака меня держишь?
– Ну, а зачем еще, по-твоему, он мне нужен?
– Почем мне знать? – недовольно буркнул Сид.
– И что теперь?
– Сказал бы я тебе…
Вениамин тяжко вздохнул – трудно разговаривать с человеком, который отказывается тебя понимать.
– Скажи лучше, чем спор деда с цирюльником закончится? – спросил он, чтобы перевести разговор на тему, которая воспринималась бы Сидором не столь болезненно.
– Известно чем, – с готовность ответил парень. – Поговорят и придут к выводу, что вождь вселенского пролетариата заодно может оказаться помазанником божьим. Тогда и варяга приглашать не нужно и с прибавочной стоимостью будет полный порядок.
Вениамин с интересом посмотрел на спорщиков – между ними и в самом деле вроде как начал намечаться консенсус. Вениамин глянул через плечо на притихшего Сида.
– Ты хочешь сказать, что эта тема уже обсуждалась?
– Да они каждый раз, как сойдутся, так только об этом и талдычат, – усмехнулся Сид. – Два долдона.
– И какой в этом смысл?
Вопрос Вениамина был обращен не столько к собеседнику, сколько к себе самому. Но ответил ему Сидор:
– Ты, наверное, будешь удивлен, Вениамин Ральфович, но совершенно никакого.
Услышав такое, Вениамин с новым, неожиданным для себя самого интересом посмотрел на спорщиков.
Никита Сергеевич убежденно возвестил:
– Монархия – мать порядка!
И Владимир Ильич тут же подхватил его мысль:
– Порядка, который возможен лишь при строгой партийной дисциплине!
– Возможно, оба они производят впечатление полных идиотов, – тихо произнес за спиной Обвалова Сид. – Но, поверь мне, Вениамин Ральфович, это не так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23