Тейнер медленно обвел взглядом собравшихся. – Надеюсь, ни у кого больше не осталось никаких сомнений.
Несмотря на показную суровость, в целом Тейнер был доволен своей командой и тем, как продвигалась ее подготовка. Если бы формирование группы было полностью доверено ему, Тейнер предпочел бы укомплектовать ее людьми, имевшими опыт работы в зонах локальных конфликтов. Однако руководители проекта «Сфера» придерживались иного мнения – в Сферу должны отправиться гражданские специалисты, которым предстояло произвести общую оценку положения дел в Сфере, а не разрабатывать тактику вторжения. Из того материала, что ему был предложен, Тейнеру удалось сколотить неплохую команду. Так, по крайней мере, он сам полагал.
Из всех участников предстоящей экспедиции только трое встречались прежде на конференциях – Илья Борщевский, Ирина Адлер и Нильс Бодо. Остальные же, будучи прекрасно знакомы с работами своих коллег, впервые увидели друг друга воочию. И, что больше всего радовало Тейнера, несмотря на пристрастие ученых к постоянным спорам, участники экспедиции неплохо ладили между собой, и за все время подготовки между ними не возникло ни одного явного конфликта.
Возможно, причиной тому было то, что все члены команды были примерно одного возраста, в пределах от тридцати до сорока лет.
Самым старшим участником экспедиции, не считая самого руководителя, был Борщевский. С седеющими волосами и глубокими залысинами, въедающимися в его вечно растрепанную шевелюру со стороны высокого лба, он выглядел даже несколько старше своих тридцати девяти. Несмотря на то, что Борщевский постоянно был чем-то недоволен, на его ворчание никто не обращал внимания, поскольку знали, что, морща нос и негромко бормоча различные проклятия, он тем не менее не хуже других справится с любым заданием. Тейнер единственный позволял себе время от времени подшучивать над Борщевским, но при этом внутреннее чутье подсказывало ему, что в случае непредвиденной ситуации психолог сумеет сохранить присутствие духа и выдержку.
Две женщины, входившие в команду, внешне разительно отличались друг от друга. Ирина Адлер была невысокой, чуть полноватой блондинкой с коротко остриженными волосами, а Александра Неслова – высокой и стройной, с роскошными темно-русыми, слегка волнистыми волосами. Но обе они имели прекрасную спортивную форму и во время тренировок уступали лишь немногим из мужчин.
На полосе препятствий никто не мог состязаться с Игорем Бочковым и Идо Суни. Первый был прекрасно сложен и отличался природной гибкостью и силой, помогавшими ему легко справляться с любыми нагрузками. Суни же был худым, невысоким, чуть сутуловатым, но в нужный момент действовал с такой энергией и напором, что остальные только диву давались, откуда в нем столько силы. На все вопросы Суни, как будто в шутку, отвечал, что изучал тайную практику подготовки воинов древних времен. Но, глядя на его особую методику разминки, когда казалось, что остовом тела Суни является не жесткий костный скелет, а каркас из упругой резины, Тейнер начинал подозревать, что в его словах могла крыться и определенная доля истины.
Чернобровый весельчак Григорий Гаридзе никогда не терял оптимизма и хорошего настроения. Шуточки и подначки, которыми он непрерывно сыпал, были абсолютно безобидными, хотя и не всегда удачными. Но наблюдавшему за ним Тейнеру все время казалось, что истинной причиной показной непринужденности Гаридзе была глубоко укоренившаяся неуверенность в себе.
Фред Морвуд, Алекс Шеридан и Нильс Бодо были добросовестными трудягами. То, что не получалось с первого раза, каждый из них готов был повторять снова и снова. Результаты у этой тройки были неплохими, но и сил они от них потребовали немалых.
Оставшиеся двое, Борис Мастертон и Олег Баев, внушали Тейнеру некоторое опасение. Может быть, каждый из них и был отменным специалистом в своей области, но те показатели, которые главным образом интересовали руководителя экспедиции, были у них весьма средними. К тому же Мастертон был по натуре несколько замкнут, что затрудняло ему общение с остальными членами группы. Баев же держал себя настолько высокомерно, что ни у кого и не возникало желания предложить ему помощь. Видя все это, Тейнер тем не менее надеялся, что в условиях небольшой замкнутой группы некоторые недостатки этой парочки будут легко нивелированы достоинствами остальных.
И еще был Игорь Стинов.
Тейнер общался с ним дольше и чаще, чем с другими членами группы, и тем не менее Стинов оставался для него самым непонятным из всех участников предстоящей экспедиции. Стинов был человеком Сферы и, похоже, не собирался забывать об этом. Он добросовестно выполнял все свои обязанности, но старательно избегал неофициальных контактов с товарищами по группе.
– Ты не должен сторониться тех, с кем вместе тебе предстоит работать, – сказал как-то раз ему Тейнер.
– Мы по-разному понимаем стоящую перед нами задачу, – ответил Стинов. – Вы собираетесь просто прогуляться по Сфере, не думая о том, что после вашего визита, хотите вы этого или нет, жизнь Сферы перевернется вверх дном. Я, например, не могу предугадать, что произойдет после того, как в Сфере станет известно, что на Земле по-прежнему живут люди.
– Мы будем действовать крайне осторожно, – сказал Тейнер. – Среди нас есть специалисты…
– Конечно, – не дослушав, саркастически усмехнулся Стинов. – Ведь для вас Сфера – это резервация, в которой можно вволю изучать чужую, незнакомую жизнь.
Порою у Тейнера закрадывалось сомнение, станет ли Стинов, оказавшись в Сфере, действовать за одно со всеми?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19