Стена чуть заметно подрагивала под дуновениями бриза, шуршала и шелестела, и несло от нее явственным запахом гнили, застоявшейся воды и йодистых испарений.
Море Му! Скорей, не море, а джунгли, подумал Конан и махнул рукой Хо-кормчему:
– Паруса - долой! Посади своих бездельников на весла. Подойдем ближе и взглянем, нет ли проходов… - Он щелкнул пальцами, и сразу же подскочил еще один Хо, начальствующий над воинами. - Пусть люди оденут доспехи и шлемы, - распорядился Конан. - Поставь пятнадцать стрелков на носу и столько же на корме. Смотреть в оба и, если что, стрел не жалеть!
– Ты сказал, я слышал, владыка гнева! - согнувшись, Хо отбежал на пять шагов, выпрямился и начал распоряжаться. Не успел Конан разделаться с жарким из крысятины, как паруса были спущены, восемьдесят гребцов сели на весла, тридцать воинов встали наготове с луками, а остальные, не считая начальников и рулевых, разобрали трезубцы и копья. "Алый Дракон" неторопливо подошел к бурой стене и замер, покачиваясь.
Теперь Конан видел отдельные растения - мокрые снизу и сухие сверху коричневые стебли толщиной с мужское бедро. Райзат - или тот, кто рассказывал уттарийскому купцу легенды о мертвом море - не солгал: вода меж стеблями была черной, а сами бурые травы торчали вверх на десять-пятнадцать локтей, почти вровень с бортом "Алого Дракона". И никаких проходов вглубь этого леса из водорослей заметить не удавалось - ни с палубы, ни с верхушек мачт.
Хо-кормчий поклонился.
– Что прикажет дракон драконов, яшмовый Ци-гум?
– Грести! И поворачивай корабль! Пойдем вдоль этих зарослей.
– Куда, перламутровый светильник истины? На восход или на закат?
– На восход, пока не будет приказано иначе, - велел Конан и удалился в свою каюту, посовещаться с Рана Риордой.
Дух явился - и был он на этот раз уже не столь бесплотным и туманным, как прежде. Видно, кхитайская кровь пошла Рорте на пользу - стены каюты уже не просвечивали сквозь него, лицо стало гладким, и серебристое сияние, окружавшее его подобно плащу, сделалось ярче. Быть может, силы в призрака вдохнула и близость к таинственным берегам, где нашли убежище потомки рода Гидаллы. Он стремился сюда долгие тысячелетия, и вот теперь был почти рядом. Лишь бурые водоросли преграждали путь.
– Мы у границ мертвого моря, - сказал Конан. - Я велел искать проходы. Может, ты видишь их? Тогда скажи, куда плыть: на запад или на восток?
– Безразлично, - ответствовал призрак. - Тут нет проходов, так что твой корабль может поворачивать хоть сейчас и двигаться к югу. Он подомнет водоросли и успеет пройти не одну тысячу локтей, пока не застрянет окончательно.
Конан насупился.
– Этого я не сделаю!
– Почему?
– Потому, что не желаю зря губить людей, ржавая железка! Мы и так прикончили треть экипажа!
Рана Риорда пожал плечами.
– Не сделаешь, и не надо. Силы мои крепнут, и скоро я смогу перенести тебя на юг без весел и парусов. А весла и паруса, и все, что к ним приложено, пусть отправляются домой.
– Что там, на юге? - спросил Конан.
Взгляд сапфировых глаз призрака внезапно смягчился, став задумчивым и будто бы грустным.
– Там - земля, объятая туманами, - сказал он. - Я чувствую, что она велика… хоть и не столь просторна и огромна, как до Великой Катастрофы… Многие существа и твари населяют ее, и среди прочих - те, кто пришел с запада… те, кого я ищу… Не ведаю, в горе или в радости живут они там, но они ожидают меня… ожидают многие тысячи лет… - Он прикрыл глаза веками и продолжил: - Вижу я скалистый берег и высокий утес над ним, выше прочих утесов… вижу вершину его, голую и бесплодную, какой была вершина Айи… вижу алтарь из белого камня, приготовленный для меня… И стоит мне коснуться его, как я навеки запомню это место, и отыщу его всегда, и вернусь к нему отовсюду…
– Кончай пророчествовать, - прервал духа Конан, - лучше посоветуй, что делать сейчас.
Призрак колыхнул своим серебристым плащом.
– Я же сказал - плыви… Плыви, куда хочешь! Когда я буду готов, то позову тебя.
– Не нравится мне плыть без толка и смысла, - вымолвил киммериец. - Да и о команде надо подумать… Напрягись-ка и подскажи, куда плыть веселее и интересней.
Рана Риорда застыл на миг, потом сухо рассмеялся, словно коршун заклекотал.
– Не знаю насчет интереса, а вот выгоднее плыть на восток.
– Ну, значит я не ошибся, - сказал Конан и вышел из тесной каюты на палубу.
Он и в самом деле не ошибся, ибо к полудню над бурыми зарослями были замечены обломки мачт. Конан велел поворачивать "Алого Дракона", спустить на канатах с обоих бортов людей с топорами и рубить водоросли; это был тяжелый труд, но еще до солнечного заката они пробились к чужому кораблю. Судно оказалось неимоверно старым, с трухлявым корпусом, державшимся на плаву лишь благодаря бурым стеблям, проросшим сквозь обшивку. Оно не походило на "Алый Дракон" с его плоским форштевнем и высокими надстройками на корме и носу, а имело более привычные для Конана очертания - обычный барк, вендийский или иранистанский, перевозивший товары вдоль побережья и отогнанный ураганом в эти мрачные застойные воды. Экипаж, разумеется, был давно мертв, но в трюмах могло сохраниться что-нибудь ценное.
Когда абордажная команда, возглавляемая киммерийцем, ступила на борт, из дыр в сгнившем палубном настиле взмыла туча каких-то жутких тварей, похожих на огромных летучих мышей. У них были кожистые крылья размахом в пять локтей, длинные змеиные шеи и головы с маленькими злобными глазками; вытянутые клювы напоминали наконечник копья. С диким шумом, с хриплыми воплями стая закружила над "Алым Драконом", явно готовясь к нападению, но лучники, вымуштрованные в охоте на крыс, не дремали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66