- Я с Барышниковым встречался, с заместителем главного конструктора, - сказал Влад. - Он утверждает, что на уровне туран-баши переговоры не велись, не допустили их до президента. То он занят, то болен, то на выезде в Парижах и Лондонах… Ну, Прошка цепкий, словно клещ, если надо, отловит Курбанова. Кстати, Барышников хочет с ним поехать, как представитель КБ и "Росвооружения".
- Пусть едет, - кивнул Каргин. - Нельзя, однако, чтобы их воспринимали как российских переговорщиков, коим можно мозги крутить и парить, а при случае - и подкупить. Операцию проводит ХАК, американский концерн, и это каждому должно быть ясно. А потому… - Он призадумался и, после паузы, продолжил: - Потому с ними отправится мистер Генри Флинт, советник по экстремальным ситуациям. Человек опытный, к тому же черный - сразу видно, что американец.
- И пьет хорошо, - одобрительно заметил Перфильев. - Наш кадр!
"Не наш, а Мэлори, - подумал Каргин, - и лучше от него избавиться. Чтоб в Праге хвостом за мной не таскался". А вслух сказал:
- Денег им надо выдать побольше, на тот случай, если придется кого подмазывать. Восточные люди без бакшиша не работают… Ты справки наводил про Ата-Армут - имеется там какой-нибудь солидный банк?
Перфильев насмешливо прищурился.
- А как же! Первый Президентский называется.
- Что, еще и второй есть?
- Само собой. Из достоверных источников известно, что у туран-баши два племянника.
- Что-нибудь еще кроме этих двух?
- Сомневаюсь. Два банка вполне достаточно для среднеазиатской демократической республики. Если и есть какие-то другие, так наверняка жулье.
С минуту Каргин размышлял, уставившись взглядом в потолок. В Чехии, Индии, Бразилии, даже в Гренландии и арабских странах, были надежные банки, а в них - счета "Халлоран Арминг Корпорейшн". Не просто счета - вклады в десятки и сотни миллионов долларов, так что проблем с финансовым обеспечением переговорного процесса нигде не предвиделось. Нигде, кроме Турана и, возможно, Огненной Земли да гималайского княжества Мастанг.
- Счетов открывать не будем, возьмут с собой наличные, - наконец решил Каргин. - Пару чемоданов с подарками и деньгами.
- А сколько командировочных отпустишь? Тысяч пятьдесят зеленых? - полюбопытствовал Перфильев.
- Пятьдесят! Да этого на чаевые не хватит! Миллиона два или три… Я ведь сказал: лучший отель и кадиллак к подъезду! - Каргин побарабанил пальцами по столу, затем оглядел скромный кабинет, стулья с потертиой тканевой обивкой, шкафы с документами в картонных папках, громоздкий прадедовский сейф - оглядел все это и молвил: - И еще одно, Влад… Ты не обижайся, но офис для нашего представительства нужен побольше и попрестижней. С тобою кто остается их наших, Черный и Мазин? Вот поручи им, пусть присмотрят здание у Красной площади или на Садовом кольце, этажей пять-шесть, с двумя подъездами и двориком. Откупим и оборудуем резиденцию не хуже, чем в Нью-Йорке и Сан-Франциско.
Перфильев поглядел на него с непонятной жалостью, поскреб огромной пятерней в затылке, потом спросил:
- Ты, Леха, москвич или нет?
- Мать москвичка, отец - с Кубани, - удивленно откликнулся Каргин. - Сам я на Дальнем Востоке родился, под Хабаровском, в Москву в восемьдесят седьмом попал, в Школу внешней разведки, а потом - в "Стрелу"… Ну, об этом ты знаешь.
- А я москвич хрен знает в каком поколении, - с задумчивым видом произнес Перфильев. - Есть семейное предание, что род наш то ли от стрельца какого-то пошел, то ли от опричника Ивана Васильевича, Грозного царя… И вот что я тебе скажу, Лешка, скажу как старый москвич молодому: нет престижней места, чем в Столешниковом. Это высший шик, номеклатура первого разряда! Что там Красная площадь и Садовое кольцо! Хоть мавзолей откупи или там собор Василия Блаженного, а со Столешниковым не сравнить.
- Я не из новых русских, на мавзолей и собор не претендую, - сказал Каргин. - Если тебе мил Столешников, здесь и останемся, однако домик с ювелирной лавкой, что выходит в переулок, нужно нам приватизировать. Лавка пусть остается на месте, все-таки московская реликвия, а верхние этажи расселим по-хорошему, и будет там резиденция ХАК. Ты в этом направлении поработай и на компенсацию не скупись, фирма не обеднеет.
- Поработаю, - пообещал Перфильев.
Они замолчали, глядя, как за окном сгущаюся синие апрельские сумерки. Потом Каргин промолвил:
- Бумаги подписаны, печати приставлены, люди распределены, и начинается наш труд… Сдюжим ли? Справимся? Как думаешь, Влад?
- Справимся, отчего не справиться, - отозвался Перфильев. - Или мы не бойцы? Или пыль не глотали на трех континентах? Справимся!


***

Интермедия. Ксения
Вечер и ночь - рабочее время, гнусное, суматошное, печалиться и думать некогда, а вот утром, часов до двенадцати, а то и до двух пополудни, можно отсыпаться в тишине. Не сразу, конечно; сначала душ принять, намылить и потереть во всех местах, где лапали, куда совали… Потом в халатик влезть, перекусить, кофе выпить и посидеть на диванчике у окна, повспоминать… Хоть гад Керим, а все же квартиру снял отдельную, двухкомнатную, и это хорошо - есть куда забиться и нарыдаться всласть, оплакать свою молодость и красоту, губы свои и глаза, каждый пальчик и волосинку и все остальное, будь оно проклято…
А начиналось-то как! Как начиналось! С посулов и обещаний, а если уж вспомнить все как следует, то с объявления… Нет, не с того объявления в газете - с мечты! Танцевать мечтала… Пусть не в Большом театре, не в столичном балете, но все-таки на сцене… Могла ведь, могла! В семнадцать - второй разряд по спортивным танцам, трижды ездила в Москву, один раз - в Питер…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17