– Опустите пистолет! – закричала Мэри.– Опустите его! – донесся из гостиной сердитый голос Джулии. – Я же разговариваю по телефону.– Неевреи! – пробормотала мать Мэри, продолжая размешивать на плите соус.Полицейский ждал дальнейших указаний и то и дело бросал на лейтенанта многозначительные взгляды.Следователь не сводил глаз с женщины. Та же виновато и смущенно разглядывала всех присутствующих.– Опустите, Фрэнк, – приказал, наконец, Киндерман. – Все в порядке. Возвращайтесь назад в больницу.– Слушаюсь, сэр. – Полицейский спрятал пистолет в кобуру и удалился.– Так сколько же нас будет за столом? – подала голос мать Мэри. – Мне необходимо знать это.– Как все это понимать? – строго спросила Мэри, указывая на старушку. – Что это за сестричку ты мне прислал? Я открываю дверь, а она тут же теряет сознание. Вернее, сначала она запрокидывает голову, бормочет всякую ерунду, а потом валится без чувств. Боже мой, да в таком возрасте противопоказано работать медсестрой. Она ведь...Киндерман жестом остановил ее и подошел к старушке. Та окинула его невинным взглядом, а потом спросила:– Уже пора спать?Следователь тяжело опустился на стул, снял шляпу и, положив ее рядом, повернулся к пожилой женщине.– Да, скоро пора спать, – тихо подтвердил он.– Я так устала.Киндерман еще раз взглянул в эти добрые милые ''лаза. Мэри в смятении застыла рядом.– Ты говоришь, она успела тебе что-то сказать? – переспросил Киндерман.– Что? – нахмурилась Мэри.– Ты говорила, будто она что-то бормотала. А что именно?– Не помню. Но объясни же, наконец, в чем дело.– Пожалуйста, постарайся вспомнить, что она говорила.– "Конец", – проворчала мать Мэри, не отходя от плиты.– Да-да, именно, – подхватила Мэри. – Теперь я вспомнила. Она закричала «Ему конец», а потом упала.– "Ему конец" или просто «конец»? – не отступал Киндерман. – Что именно?– "Ему конец", – уверенно заявила Мэри. – Боже мой, у нее был такой странный голос, как у оборотня. Что случилось с этой женщиной? Кто она такая?Но Киндерман уже не слушал ее.– "Ему конец", – тихо повторил он. В кухню заглянула Джулия.– Что у вас тут происходит? – поинтересовалась она. – В чем дело?Снова зазвонил телефон, и Мэри тут же схватила трубку.– Алло?– Меня? – спросила Джулия. Мэри протянула трубку Киндерману.– Это тебя, – объявила она. – Я думаю, надо налить бедняге тарелку супа.Следователь взял трубку и громко произнес:– Киндерман слушает. – Звонил Аткинс.– Лейтенант, он требует вас, – сообщил сержант.– Кто?– Подсолнух. Орет как резаный. И без конца повторяет только ваше имя.– Хорошо, сейчас приеду, – коротко бросил Киндерман и повесил трубку.– Билл, а это что такое? – услышал он за спиной голос Мери. – Я нашла эту штуковину у нее в пакете. Именно это ты и хотел мне передать?Киндерман обернулся, и сердце его чуть не выпрыгнуло из груди. Мэри держала в руках огромные хирургические ножницы.– Разве нам это нужно? – удивилась Мэри.– Конечно, нет.Киндерман вызвал полицейскую машину и вместе со старушкой отправился в больницу, где несчастную сразу же опознали. Она оказалась пациенткой психиатрического отделения, и ее тут же перевели в палату для буйных, чтобы понаблюдать и обследовать больную. Киндерману доложили, что медсестра и санитар не получили серьезных повреждений и смогут выйти на работу уже на следующей неделе. Удовлетворенный таким ходом событий, Киндерман направился в отделение для буйных, где в коридоре его уже поджидал Аткинс. Сложив руки и прислонившись к стене, сержант стоял у открытой двери в палату номер двенадцать. На Аткинсе лица не было. Подойдя к сержанту, Киндерман с тревогой оглядел молодого человека.– Что с вами стряслось? – забеспокоился следователь. – Что-то случилось? Аткинс покачал головой.– Просто он утверждал, будто вы уже приехали, – безучастным тоном произнес помощник.– Когда?– Минуту назад.Из палаты вышла медсестра Спенсер.– Вы пойдете к нему? – спросила она следователя. Киндерман кивнул и сразу же исчез за дверью, плотно прикрыв ее за собой. Опустившись на стул, он увидел, что Подсолнух не сводит с него пылающего взгляда. «Что же изменилось в нем?» – удивился следователь.– Мне позарез надо было увидеть вас, – произнес Подсолнух. – Вы мне приносите удачу. Я вам многим обязан, лейтенант. И так как это уже произошло, я хочу, чтобы вся эта история закончилась.– Что же произошло? – заинтересовался Киндерман.– Джулия легко отделалась, вы не находите? Киндерман молчал, прислушиваясь к знакомому стуку падающих капель.Подсолнух закинул назад голову и рассмеялся, а потом снова уставился на Киндермана горящими глазами.– А вы сами не догадались, лейтенант? Конечно, Догадались. В конце концов вы поняли, как действуют Мои драгоценные заместители, мои чудесные, славные, Дряхленькие рыдванчики. Между прочим, они – рачительные хозяева. Самих-то их здесь, конечно, нет. Их личности разрушены, и поэтому я могу спокойненько запираться в их тела. Но, разумеется, только на определенное время. Не надолго.Киндерман молча смотрел на Подсолнуха и не шевелился.– Ах, ну да. Насчет вот этого тела. Это ведь ваш дружок, лейтенант? – Подсолнух громко расхохотался и постепенно безумный смех перешел в ослиный крик. Киндермана охватил ужас, он почувствовал, как волосы у него на голове встают дыбом. Подсолнух внезапно замолчал и уставился на лейтенанта пустыми глазами. – Ну вот. Я оказался тогда абсолютно мертвым, и мне это ужасно не понравилось. А вам бы понравилось? Меня это чрезвычайно расстроило. Понимаете – я как будто плыл по течению. Тела никакого, а ведь я не успел провернуть самое главное дельце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87