Анклавы - 2


«Панов В. Поводыри на распутье»: Эксмо; М.; 2006
ISBN 5-699-17737-X
Аннотация
Когда-то Москва была столицей великой страны, потом она стала Анклавом, одним из многих, теперь ее тайны могут спасти прижатый к стенке мир. Мир, в котором властвует Цифра, нанотехнологии и генная инженерия позволяют добиваться невероятных результатов, а могущественные корпорации соперничают с одряхлевшими государствами. Мир, который отчаянно пытается найти дорогу в будущее. Мир, в котором борьба за власть достигла апогея...
Вадим ПАНОВ
ПОВОДЫРИ НА РАСПУТЬЕ
ЛЮДИ НА ЗЕМЛЕ
Гончий Пес
Ветер бил в лицо. Настоящий морской ветер, злой и ко лючий, похожий на беспощадную акулу с отточенными, хо лодными зубами. Его укусы превращали кожу в бесчувственный пергамент, на котором периодически, когда поток при носил с собой острые льдинки, появлялись кровавые письмена. Пилоты «водомерок» обязательно надевали пластиковые маски, но Петр всегда ограничивался шлемом и очками. Оставлял лицо открытым. Петру нравилась злость ершистого ветра, нравилось ощущать, как теряет чувствительность кожа и то, как потом, в тепле, она оживает, обиженно огрызаясь едкими уколами. Однажды Петр потерял осторожность и едва не обморозил щеки. Их спасла чудо-мазь Боцмана, старого служаки, заведующего техникой на водно-моторной станции ЦСКА ( ЦСКА (аббр.) — Центральный спортивный клуб армии, спортивное общество Вооруженных сил Российской Федерации. Значения некоторых других слов и выражений (в том числе сленговых) вы можете узнать в словаре. (Прим. редактора) Но даже этот случай не заставил Петра изменить себе. Он продолжал носиться по Финскому заливу без маски и возвращался на станцию с задубевшим лицом и свежими порезами — лобовое стекло «водомерки» слишком мало, чтобы уберечь пилота от миллиарда льдинок залива. Тем более — такого пилота.
— Я лечу! — Петр привстал в седле, подставив лицо встречному ветру. — Я лечу!! И счастливо захохотал. И заложил крутой вираж, спе циально врезавшись левым крылом в довольно высокую волну. Добавил газу, взлетел над черной водой, на мгновение завис в воздухе и стрелой рванул дальше, в залив.
— Я лечу!!!
«Водомерки», одно из последних изобретений «Ямахи», весьма приглянулись любителям острых ощущений. Офици альное и довольно длинное название машины, в котором при сутствовало много ученых слов вроде «гидропланирование», «форсированный», «амфибийный», никто не помнил. В Аме рике и Европе ее называли универсальным скутером, в России же приклеили кличку «водомерка». Яхт-клубы Питера закупили огромное количество новых игрушек, и весь сезон столичный свет наперегонки носился по заливу. Петру, не имеющему родственников ни среди правительственных бонз, ни среди нефтяных баронов, летом удалось покататься всего пару раз. Мало, но вполне достаточно, чтобы навсегда влюбиться в эту машину. Зато осенью, когда детишки могущественных людей улетели в теплые края, а сами бонзы предпочитали сауны и бассейны с подогретой морской водой, весь парк армейской станции оказался в распоряжении Петра. Вот тогда-то он по-настоящему оценил уникальные возможности «водомерок», которые с равным успехом могли мчаться и по воде, и по льду, даря пилоту незабываемые ощущения.
— Держись! — крикнул Петр непонятно кому: то ли се бе, то ли машине. — Держись!!
Он разогнался до максимальной скорости, бессвязно проорал еще несколько слов, в основном ругательств, а затем стиснул зубы и напрягся, не сводя глаз с болтающегося на воде трамплина.
— А-а!!!
«Водомерка» взмыла в воздух. Мгновения полета, мгнове ния невесомости, мгновения упоения…
И брызги холодной воды в лицо. Черной воды залива.
Как всегда после прыжка, машина клюнула носом, но Петр уверенно вывел ее в нормальное положение, сбросил газ и посмотрел на приборную панель. Семьдесят два метра — новый рекорд!
И тридцатичетырехлетний Петр, опытный, циничный и жесткий мужчина, рассмеялся. Весело, как мальчишка.
На этот раз Петр катался два часа, на тридцать ми нут больше обычного. Уже завтра ему предстояло отпра виться в длительную командировку, и он не мог заставить себя оторваться от «водомерки» и вернуться на берег. Пово рачивал, пролетал несколько десятков метров и вновь уно сился в залив, вновь штурмовал волны и прыгал через невысокие торосы. Но время неумолимо, и, когда показатель уровня топлива стал красным — бензина оставалось всего на десять минут, — Петр направил машину к станции. Выскочил на укатанный лед — солдаты срочной службы чистили его ежедневно, — сбросил скорость, и «водомерка» медленно засколь зила к пирсу, на котором появилась приземистая фигура Боц мана.
Ожил закрепленный в шлеме передатчик.
— Как покатался?
— Отлично!
Но рукой Петр махнул вяло. Настроение, еще несколько минут назад блестящее, куда-то ушло, растворилось, усту пив место неприятной, раздражающей тоске.
«Ну, уезжаю, ну, несколько месяцев вдали от моря, ну и что?»
Тоска родила еще менее понятное беспокойство, неуве ренность в себе. «Водомерка» хоть и медленно, но накатывалась на пирс, пора было выключать двигатель и бросать Боцману линь, однако Петр не спешил.
— Заснул, что ли?
— Сейчас, сейчас…
Петр попытался скроить на задубевших губах подобие улыбки, снова махнул рукой, показывая, что все в порядке… и замер, увидев вышедшего на пирс человека.
Незнакомец был мал ростом, даже ниже, чем приземистый Боцман, узок в плечах и на первый взгляд выглядел со вершенно безобидно. На первый взгляд. Или на неопытный взгляд. Но мягкая походка невысокого, плавная и в то же время быстрая, сказала Петру очень много — по пирсу двигался боец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22