— Еще коктейль, мадам?
— Да.
Банум, предпочитающий красное сухое, сделал маленький глоток вина, продолжая вопросительно смотреть на собеседницу.
— Именно это я и имела в виду, когда говорила об обязательствах, что накладывает на нас жизнь, — твердо ответила Лина. — Я должна была встать во главе корпорации.
— Кому должны?
— Отцу, детям… — протянула Томпсон. — В конце концов, тем людям, которые на нас… на меня работают.
— Почему вы считаете, что под вашим руководством им хорошо?
— Потому что я умею вести дела!
— Так кем вы мечтали стать в юности?
— Не ваше дело!
Лина отвернулась, приняла из рук официанта бокал с коктейлем и сделала большой глоток.
Ветер постепенно усиливался, пробирался под одежду, гости покидали террасу, и ей захотелось пересесть на освободившееся кресло, подальше от несносного старика. Но воспитание, воспитание…
— Жизнь в Китае отличается от уклада, принятого в Исламском Союзе или Омарском эмирате, — негромко произнес Банум. — В Индии или странах Католического Буду она течет совсем иначе, чем в Анклавах. Но везде, я подчеркиваю — везде, постепенно формируется система, близкая к кастовой. Истории о том, как честолюбивый молодой человек сумел подняться в высшие слои общества, выглядят правдиво лишь в телесериалах. Получать хорошее образование — долго и дорого, в результате подавляющее большинство людей остается внизу, на уровне, который определен их примитивными знаниями.
— Вы бы хотели, чтобы каждый человек на Земле владел личной транснациональной корпорацией? — язвительно осведомилась Томпсон.
— Я наблюдатель, — пожал плечами Банум. — Я ничего не хочу: ни мира для всех, ни войны. Не обижайтесь, Лина, но мне плевать и на верхолазов, и на работяг. Я поделился наблюдениями, полагая, что они вам интересны. Я ошибся?
— Нет, — буркнула американка. — Признаюсь честно: выходя на террасу, я хотела отдохнуть после напряженного дня, но… беседа меня увлекла.
— Спасибо. — Старик задумчиво посмотрел на стремительно наползающие облака. — Не сочтите меня ретроградом, но по сравнению с нынешним положением дел классическая дворянская система давала обществу гораздо больше плюсов. Титул наследовал старший сын, а остальным детям приходилось добиваться всего самостоятельно. Кто-то удачно женился, кто-то шел в армию, кто-то искал себя в других сферах. У меня есть теория, что научный расцвет, случившийся в девятнадцатом веке, порожден именно этим обстоятельством: множество молодых, образованных и честолюбивых людей искали себя вне пределов своего круга. У них не было возможности сесть в родительское кресло, а потому приходилось работать. В том числе — исполнять юношеские мечты.
— Одно из ваших наблюдений?
— Один из моих выводов, Лина, один из моих выводов. Сын ученого не обязательно станет гением, дочь бизнесмена не всегда хорошо разбирается в делах. Разбитое на касты, лишенное притока свежей крови общество обязательно останавливается в своем движении. Сын верхолаза становится верхолазом, сын лавочника — лавочником, сын мусорщика — мусорщиком. Люди делают то, что должны, не понимая, что должны они делать то, к чему лежит душа.
Он не сказал ей ни одного дурного слова, но Томпсон почувствовала себя оскорбленной.
«Я не разбираюсь в бизнесе?!»
Однако воспитание не позволило американке вспылить. Она допила коктейль и холодно поинтересовалась:
— Что вы ищете в Сингапуре?
— В этом Анклаве, насколько мне известно, скоро произойдут интересные события, — любезно ответил Банум.
Ветер еще не успел унести его слова, как небо над пыльным Сингапуром осветило зарево мощного взрыва. Он прозвучал далеко за пределами Центрального Бизнес-Округа, звук не долетел до террасы, однако вспышка напомнила дорогим гостям «Pan Pacific» о некоторых аспектах повседневной жизни Анклавов.
— Все знают, что здесь будет бунт, — вздохнула Томпсон.
— Вы приехали, потому что беспокоитесь о вложениях?
— А вы, чтобы посмотреть?
— Да, — улыбнулся старик.
— Так кто из нас хуже?
Банум покачал головой:
— Лина, разве я обвинял вас в чем-то? Мы оба такие, какие есть. Позвольте угостить вас коктейлем, и давайте вместе посмотрим на город. Что-то мне подсказывает, что взрыв, который мы с вами только что наблюдали, — не последний.
Впоследствии, анализируя события, приведшие к беспрецедентному событию — захвату сингапурского филиала Мутабор, военные эксперты особенно подчеркивали два обстоятельства. Во-первых, крупномасштабные столкновения, вспыхнувшие между малайцами и китайцами и оттянувшие на себя значительные силы СБА. Обычно храмовники сами защищали свои территории, однако Мутабор имел статус транснациональной корпорации, Служба обязана была оказать помощь, но из-за беспорядков подразделения СБА прибыли со значительным опозданием, когда здание уже горело. Во-вторых, военные кивали на крайне неудачное расположение филиала. Мутабор всегда держался особняком, контролировал довольно большие зоны в каждом Анклаве, а вот в Сингапуре, остро страдающем от нехватки земли, ограничился всего одним кварталом, расположенным как раз у южной границы малайской и китайской территорий. И тот факт, что его коснулись беспорядки, не вызвал ни у кого удивления.
Однако никто из экспертов, во всяком случае — официально, не признал, что захват храмового комплекса был спланирован и проведен на высоком уровне. Мутабор-холл атаковали не толпы погромщиков — с бунтарями прятки разобрались бы без особого труда, — а профессионалы. Дом-квартал Мутабор представлял собой единое строение — атаковали с четырех сторон одновременно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20