– Тогда нужно его разбудить, – решительно сказал Снусмумрик и спрыгнул с перил. – В такой славный денек непременно надо придумать что-нибудь совсем необыкновенное.
Муми-тролль стал под окошком восточной мансарды и, сунув в рот лапы, дал сигнал по одним им понятной тайной системе: три простых свистка и один долгий. (Это означало: есть дело.) Слышно было, что Снифф перестал храпеть, но не шелохнулся.
– А ну-ка еще раз! – сказал Снусмумрик, и они повторили сигнал с удвоенной силой.
Окошко с треском распахнулось.
– Я сплю! – сердито крикнул Снифф.
– Давай к нам, да не сердись, – сказал Снусмумрик. – Мы задумали что-то совсем необыкновенное.
Снифф навострил помятые со сна уши и спустился вниз по веревочной лестнице. (Пожалуй, нелишне упомянуть, что в Муми-доме веревочные лестницы были под каждым окном: ведь выходить каждый раз через крыльцо – такая морока!)
День и вправду обещал быть чудесным. Повсюду было полно еще не совсем проснувшейся от долгой зимней спячки ползучей мелюзги, она шныряла во все стороны и заново знакомилась друг с другом. Одни проветривали платье и чистили щеткой усы, другие строили себе дома, третьи на все лады готовились к встрече весны. Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф то и дело останавливались посмотреть, как строится дом, или послушать какую-нибудь ссору. (Это часто случается в первые дни весны, потому что когда выходишь из спячки, с утра нередко бываешь в дурном настроении.) На ветвях деревьев сидели древесные феи, расчесывая свои длинные волосы, а в снегу, островками, лепившимися с северной стороны стволов, прокладывали длинные ходы мыши и прочая мелюзга.
– С новой весной! – сказал один пожилой уж. – Как зимовалось?
– Спасибо, ничего, – ответил Муми-тролль. – А вам, братец, хорошо спалось?
– Отлично, – ответил уж. – Кланяйтесь от меня папе и маме!
Такие вот примерно разговоры вели они с многочисленными личностями, попадавшимися им по пути. Но чем выше в гору, тем безлюднее становилось вокруг, и под конец им лишь изредка встречались хлопотливые мыши-мамы, занятые весенней уборкой.
– Ой, как неприятно! – сказал Муми-тролль, высоко подбирая лапы на тающем снегу. – Муми-тролли не любят, когда так много снегу. Это мне мама сказала. – Он чихнул.
– Послушай-ка, Муми-тролль, – сказал Снусмумрик. – Есть идея. Что, если забраться на самую верхушку горы и сложить там пирамиду из камней? Пусть знают, что мы первые побывали на вершине.
– Идет, – сказал Снифф и тотчас двинулся в путь, не желая никого пропускать впереди себя.
На вершине разгуливал весенний ветер и на все четыре стороны распахивался голубой горизонт. На западе было море, на востоке река, петляя, уползала в глубь Пустынных гор, на севере как весенний ковер простирались дремучие леса, а на юге из трубы Муми-дома курился дымок – это Муми-мама варила к завтраку кофе. Но Снифф ничего этого не замечал. Потому что на вершине горы лежала шляпа, точнее говоря, черный цилиндр.
– Кто-то уже побывал тут до нас! – сказал он.
Муми-тролль поднял шляпу и стал ее рассматривать.
– Шляпа что надо, – сказал он. – Может, будет тебе как раз впору, Мумрик?
– Нет, нет, – ответил Снусмумрик (он очень любил свою старую зеленую шляпу). – Уж слишком новая!
– А может, она понравится папе? – размышлял вслух Муми-тролль.
– Захватим ее с собой, – сказал Снифф. – А теперь я хочу домой. Смерть как хочется кофе. А вам?
– Еще бы! – с жаром отозвались Муми-тролль и Снусмумрик.
Вот как получилось, что они нашли шляпу Волшебника и забрали ее с собой, не подозревая о том, что тем самым превратили Муми-дол в арену всяческого волшебства и удивительнейших событий.
Когда Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф вошли на веранду, все уже попили кофе и разбрелись кто куда. Один только Муми-папа остался дома читать газету.
– Так, так, – сказал он. – Стало быть, и вы тоже проснулись. Удивительно пустая сегодня газета. Ручей прорвал запруду и уничтожил поселение муравьев. Жертв не было. А еще в четыре часа утра в долину прилетела первая весенняя кукушка и проследовала дальше на восток.
– Посмотри-ка, что мы нашли, – гордо сказал Муми-тролль. – Мировецкий черный цилиндр, как раз для тебя.
Муми-папа оглядел шляпу со всех сторон, а потом примерил перед зеркалом в гостиной. Шляпа была для него чуточку великовата и тяжела, но общее впечатление было весьма внушительное.
– Мама! – позвал Муми-тролль. – Поди-ка взгляни на папу!
Муми-мама открыла дверь да так и застыла на пороге от удивления.
– Ну как, идет? – спросил Муми-папа.
– Идет-то идет, – отвечала Муми-мама. – У тебя в ней очень мужественный вид. Вот разве что чуточку великовата.
– А так не лучше будет? – спросил Муми-папа и сдвинул шляпу на затылок.
– Мм... и так ничего, – сказала Муми-мама, – только, пожалуй, без шляпы ты выглядишь гораздо солиднее.
Муми-папа оглядел себя в зеркале и спереди и сзади, оглядел с боков и со вздохом положил шляпу на комод.
– Ты права, – сказал он. – Не шляпа красит человека, а человек шляпу.
– Не то хорошо, что хорошо, а что к чему идет, – добродушно заметила Муми-мама. – Ешьте побольше яиц, дети, ведь вы прожили на хвойных иголках целую зиму!
И она снова ушла на кухню.
– Но ведь должна же она на что-нибудь пригодиться! – не унимался Снифф. – Такая прекрасная шляпа!
– Используем ее вместо корзины для бумаг, – ответил Муми-папа и удалился наверх писать мемуары (большую книгу о своей бурной юности).
1 2 3 4 5