Вашингтон получил благодарность за Бостон от конгресса, который постановил отчеканить в честь славной победы золотую медаль в Париже. Гарвард воздал должное в достойной ученых форме, присудив Вашингтону степень доктора права. Художники малевали его портреты, а поэты сочиняли хвалебные оды.
В Америке объявился собственный военный гений, страна обрела полководца. Нет ни малейших сомнений в том, что поздней весной 1776 года Вашингтон уверовал в свою счастливую звезду.
Генерал Вашингтон отвоевал Новую Англию, и конгресс на гребне успеха счел возможным распоряжаться освободившимися частями континентальной армии. Нокса отправили в Ньюпорт укреплять город, Ли – на юг, командовать в Вирджинии, подкрепления пошли в Канаду. «Это значительно ослабило наши силы», – пожаловался Вашингтон в письме брату. Публично он не возражал, всегда признавая верховенство гражданской власти над военной.
Он ожидал, что англичане нанесут сильнейший удар, скорее всего высадившись в Нью-Йорке. Туда Вашингтон и погнал армию, озаботившись новым укреплением дисциплины, в чем, как уже объяснялось, по его разумению, и состояла основа боевого духа. За проступки – от игры в карты до самовольной отлучки – теперь полагалось 100–300 ударов плетью, иногда предписывалось: «По получении последних пятидесяти ударов спину наказуемого хорошо промыть водой с солью». Чтобы крепче помнили и злее были.

За десять с небольшим лет до описываемых событий во время Семилетней войны Англия выставила армию в 300 тысяч человек. Для подавления «бунта» американских колоний никак не могли собрать войско в 55 тысяч человек, на которое отпустил средства парламент. Хоу для кампании 1776 года требовал 50 тысяч человек.
Георг III, премьер Норт и министр по делам Америки лорд Джермен – трое, вознамерившиеся вернуть короне заатлантические владения, столкнулись с оппозицией к войне в собственной стране. В парламенте звучали отвратительные для слуха монарха речи вигов – лорда Чатама (У. Питта), Бёрке, Фокса и других. Их было мало, но они громко оплакивали действия короля, подрывавшего самые основы Британской империи. Как водится в Англии, то была оппозиция его величества – виги стояли за главенство английского парламента, однако указывали, что пробил час заменить узы имперских связей содружеством наций. Практической помощи «бунтовщики» по ту сторону Атлантики от них получить не могли, единственное, чего можно было ждать от вигов, – объективное признание справедливости их дела с парламентской трибуны.
Этого было, впрочем, немало. Лучшие британские военачальники и флотоводцы, отклоняя предложения короля воевать с американцами, ссылались и на парламентариев. То, что кощунственные для Георга III речи звучали в Вестминстере, неслыханно затруднило вербовку солдат. Очень скоро выяснилось, что в Англии потребной армии не собрать. В народе смотрели на поход, затевавшийся королем, как на братоубийственную войну. Тогда Георг III по обычаям века решил купить наемников. В сентябре 1775 года он обратился к российской императрице с просьбой продать 20 тысяч казаков, о воинском мастерстве которых понаслышались и в далекой Англии.
Обращение из Лондона изрядно повеселило российский императорский двор. Георгу III был послан изысканно-вежливый отказ. Он возмутился – императрица «не проявила той теплоты, которой я ожидал от нее, она даже пренебрегла приличием и не написала ответ собственноручно». Король напрасно гневался на императрицу, будто бы не желавшую лично вникнуть в дело. Екатерина II в эти дни писала (собственноручно!) одной из своих приятельниц в тоне милой светской болтовни: «Английский король – превосходный гражданин, добрый супруг, отец и брат. Такой человек не может остаться равнодушным к смерти сестры, хотя бы ничего не стоящей, и я готова держать пари, что потеря сестры причинила ему большее горе, нежели поражение его армии в Америке. Вы знаете – его прекрасные подданные тяготятся им, и даже часто». Императрица в заключение выразила сердечное убеждение, что еще при ее жизни Америка отделится от Европы.
Проученный в России, Георг III обратился к тем, кого он знал, – немецким князькам. Они, презрительно заметил Бёрке, «жадно втянули ноздрями трупный смрад прибыльной войны» и охотно продали Англии солдат. Кузен Георга III князь Брунсвик Люненбургский продал 4300 человек. За ним последовали другие – немецкие правители содержали дворы и были чадолюбивы. Князь Ханау имел от разных женщин свыше 70 детей, а ландграф Гессен-Кассельский – около 100. Последний правитель сумел из 300 тысяч подданных собрать почти 20 тысяч солдат. Уроженцы этого ландграфства составили большинство наемников, и поэтому всех их американцы стали именовать гессенцами. В общей сложности Георг III купил в германских землях и отправил за океан 30 тысяч наемников, что обошлось Англии в 4,7 миллиона фунтов стерлингов.
Лондон не делал секрета из своих военных приготовлений, и вести о них достигали берегов Америки. Быть может, королевские министры хотели посеять панику среди восставших. Результаты получились обратные. В колониях заговорили о том, что пора рвать все связи с Англией. Собственно, терять больше было нечего, – в декабре 1775 года парламент объявил, что американские колонии больше не находятся под защитой Англии. Был санкционирован захват и конфискация американских судов в открытом море.
9 января 1776 года увидел свет памфлет Томаса Пейна «Здравый смысл», сыгравший решающую роль в повороте настроений в Америке в пользу независимости. За три месяца было продано неслыханное количество экземпляров – 120 тысяч!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148