Пирс ЭНТОНИ
Роберт МАРГРОФ
ЗОЛОТО ДРАКОНА


ПРОЛОГ
Беглец не знал, что его появление на маленькой ферме страны Рад было
предопределено в высших сферах, и скажи ему кто-то об этом, вероятнее
всего, лишь презрительно фыркнул бы в ответ. Все мысли вытеснила
невыносимая боль в раненой ноге. Бедняга сознавал только, что грязен до
отвращения и устал так, что даже не попытается убежать или сопротивляться,
если его обнаружат и схватят.
Ночь снова окутала мир темным покрывалом. Беглец почти не замечал
хода времени, ощущая только жгучую жару днем и ледяной холод по ночам.
Голод и жажда, страх и усталость - вот удел несчастных, подобных ему.
Однако, как смутно отметил он, местность была вполне обжитой.
Недалеко, в пруду, громко квакала лягушка, сухая огородная ботва тихо
шелестела на ветру.
Ягоды обезьяньего дерева и жимолости наполняли воздух сладким
ароматом; в желудке изгнанника громко заурчало. Местные жители уверяли,
что если заговорить эти горькие ягоды, они становятся вполне съедобными,
но он отказывался поверить столь неправдоподобным историям - не дошел до
того, чтобы верить в волшебство! Но выглядят эти ягоды вполне съедобно.
Голод - вот что больше всего мучило его в эту минуту! Но думать о еде не
время... впрочем, как и о том, чтобы вымыться и переодеться. Беглец еще
раз напомнил себе, что пришел сюда с вполне определенной целью - украсть
лошадь. Сама мысль об этом была неприятна - ведь он считал себя порядочным
человеком, но иного выбора, по-видимому, не было.
Беглец подобрался ближе к домику, ведомый слабым светом, падающим из
окна. Как он надеялся, что все спят и никто не помешает! Неизвестно еще,
где сейчас находится королевская стража... или насколько быстро появится в
случае тревоги. Какая ирония судьбы - погибнуть недостойной смертью
жалкого конокрада!
Несчастный нерешительно остановился, присматриваясь к окнам. Вдали
пронесся пронзительный крик хаукэта, дикой кошки. Преследователи потеряли
его прошлой ночью, и беглец сомневался, что они догадаются переплыть реку,
чтобы вновь пойти по следу.
Смельчака, рискнувшего ступить в эту воду, подстерегали такие
опасности, что только поистине отчаявшийся человек мог совершить подобную
глупость. Возможно стражники посчитали, что он уже мертв, так что "глупец"
мог пока считать себя почти в полной безопасности.
Подойдя ближе, он осторожно заглянул в окно. У мигающего огонька
лампы сидела стройная девушка с книгой в руках. Беглец уставился на медное
покрывало густых волос, худенькое, заостренное книзу личико, чуть
колеблющуюся от мерного дыхания грудь. Какой прекрасной показалась ему
незнакомка!
И хотя по его меркам девушке было далеко до классической красавицы,
что-то в спокойных глазах, осанке и позе говорило о чистоте и достоинстве.
Читать ночью - какой контраст с женщинами, которых он знал. Атмосфера
порядочности, окружавшая девушку, неожиданно пробудила странное желание -
он мог бы влюбиться в нее и принять такой образ жизни... если бы по
прихоти судьбы получил такую возможность.
На секунду в голову пришла безумная мысль - постучать в окно, назвать
себя, спросить:
- Послушай, юная дама, не нужен ли тебе мужчина? Дай поесть и умыться
- и я твой навеки.
Но он еще не настолько устал, чтобы потерять остатки здравого смысла.
Вдруг она закричит, разбудит всю округу, появятся стражники... и все будет
кончено.
Прокравшись мимо окна, беглец на цыпочках подобрался к конюшне и,
затаив дыхание, попробовал отодвинуть засов. Дверь открылась бесшумно, не
скрипнув. Значит хозяева фермы - люди рачительные. Беглец ощутил нечто
вроде сожаления, хотя именно поэтому лошадь будет легче украсть. Конечно,
лучше бы наказать нерях и бездельников, но скрипучая дверь, несомненно,
лучший сторож.
Запахло сеном и конским потом. Пошарив в темноте за дверью, он
мгновенно нашел то, что искал - висевший на стене повод. Все, как в любой
другой конюшне.
Послышался треск сломанной ветки. Незваный гость обернулся.
В слабом падавшем из окна свете обрисовалась женская фигура. Она! На
девушке была только прозрачная ночная сорочка, на плече накинута шаль.
Первое, что он заметил - длинные стройные ноги под тонкой тканью. Взгляд
скользнул выше. Прямо ему в грудь были нацелены вилы.
Вор судорожно сглотнул, лихорадочно соображая, что лучше - быстро
отскочить так, чтобы смертоносное острие вонзилось в стену, или собрать
последние силы и попытаться вырвать у нее оружие. Но что потом? Как можно
причинить боль этой девушке, созданной для объятий и поцелуев? Может, это
неверный лунный свет сыграл с ним такую шутку, но глаза ее, казалось,
переливались темно-фиолетовым огнем, в цвет бархатистых фиалок там, на его
родной Земле.
- Говори! - сказала она. - Зачем пришел?
При звуках ее голоса по телу прошла дрожь - несмотря на резкость
слов, пришельца словно обволокло густым медом.
Есть ли смысл лгать? Ему и без того было ненавистно то, что
приходилось делать.
- Я пришел украсть твою лошадь. Но предпочел бы украсть у тебя
сердце.
Что заставило его сказать это?!
- Ты вор? Разбойник?
Девушка не пыталась ударить его вилами. Добрый знак. Беглец решил во
всем признаваться.
- Я не обычный вор, и как видишь, не очень удачлив, - с трудом начал
он. - Просто мне во что бы то ни стало нужна лошадь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73