Это родовой признак кентавров, наряду с выдающейся меткостью при стрельбе из лука и высоким интеллектом. А талант — дело сугубо индивидуальное.— Понятно, — кивнул Грей. — Но, вообще-то, мне кажется, что хорошо заточенным ножиком можно подрезать любое копыто. Это зависит не от магии, а от стали и заточки..Он взялся за копыто и осторожно подрезал неровный край. Без каких-либо затруднений.— Ну вот! — восторженно завопил Дольф. — Что я говорил! Вот тебе и магия!— Какая магия? — вздохнул Грей. — Я просто знаю свой ножик. Он хорошего качества, не тупой.— А почему тогда у меня ничего не вышло? — спросил Ослятя.— Потому что ты не верил в такую возможность, — ответил Грей. — С психологической точки зрения вполне объяснимо: мало у кого получается то, во что он не верит.Ослятя помрачнел. Он определенно выглядел обиженным, но тут вмешалась Электра.— Не дуйся! — шепнула она, взяв кентавра за руку и склонившись к его уху. — Он ведь обыкновен, и манеры у него обыкновенские. Где ему было других набраться?— Не понял, при чем тут мои манеры… — начал было Грей, по его тут же утихомирила Нада.— Электра имела в виду, что не все правильно понимают, кого что может задеть. Кентавры не позволяют никому усомниться в своей правдивости, а некоторым другим, например, не правится, когда их называют рептилиями.Грей не сразу сообразил, о ком речь. А когда сообразил — воззрился на собеседницу, и нашел, что на рептилию она ни чуточки не похожа. А походит… На кого бы она ни была похожа, ее платье в обтяжку (на Айви бы оно висело) обрисовывало нечто, потрясающее воображение. Приметив его взгляд, Айви ощутила укол ревности, но тут же заставила себя взглянуть на это с другой стороны. Если Грей может заинтересоваться кем-нибудь, вроде Нады, то, может, оно и к лучшему. Пусть хоть ему будет легче.— Я, наверное, не совсем правильно тебя понял, — снова вступил в разговор Ослятя. — Мне хотелось бы извиниться.Неожиданно Грей бросил на Айви обеспокоенный взгляд.Та сначала не поняла, а потом, вспомнив, как извинялась перед ним в особой манере, покатилась со смеху. Остальные растерялись, но Нада живо сообразила, в чем дело.— А, извинения по-Блянтиковски… Я тебя смутила? — спросила она Грея с весьма проказливым видом.— Ну уж нет! — воскликнула Айви.Тут расхохотались все. Понятно, что Грею вовсе не улыбалось целоваться с кентавром, а Айви не хотелось, чтобы он целовался с Надой.— Я, наверное, нечетко выразился, — сказал Грей, когда все отсмеялись — В твоей правдивости, Ослятя, у меня не было ни малейших сомнений, но то, во что мы верим, действительно на нас влияет. Я долго не мог поверить в магию потому, что у нас в Обыкновении ее пет. А ты не мог поверить в остроту моего ножа, вполне возможно, потому, что не имел дела с обыкновенской сталью. Но теперь, убедившись, что ножик режет, ты, наверняка, можешь сделать все сам.— Дай-ка попробую, — попросил Ослятя. Он попробовал, и па сей раз у пего все получилось.— Видишь, — сказал Грей. — Никакой магии, только подходящий инструмент и твоя вера. Ты поверил в возможности моего ножа таким же образом, как я в магию: на основании личного опыта.— Да, звучит убедительно, — согласился кентавр. — Но раз уж так вышло, не позволишь ли ты подрезать твоим ножом и остальные копыта? Не хочется упускать такую возможность.— Конечно, — сказал Грей. — Если он затупится, то мы просто поищем точильный камень.— Такой камень есть в подземелье, — указала Электра.Дольф нахмурился.— Ну вот, только я нашел у тебя талант, как ты сам же все и испортил.— Нельзя испортить то, чего нет, — пожал плечами Грей.— Смотрим дальше, — упорствовал Дольф. — Наверняка еще что-нибудь приметим.Изображение па Гобелене снова пришло в движение. Айви, не без некоторой досады, отметила, что за время ее отсутствия Дольф прекрасно научился с ним управляться. Небось все время торчал в ее спальне, глазея на картинки.— Допустим, ножик у тебя и вправду острый, — ворчал Дольф. — Но почему тебя не берет брань-репейник. Он ко всему цепляется. Значит…— Опять-таки психологически вполне объяснимо, — сказал Грей. — Ваш репейник знал, что у меня ножик, и, когда я пообещал пустить его в ход, поверил. Сработал метод устрашения.— Чего»? — переспросил Дольф.— Он нагнал на репейник страху, — пояснил Ослятя, деловито подрезая копыто.— А-а, — разочарованно протянул Дольф и снова сосредоточился па Гобелене.Эпизод с облепихой также воодушевил Дольфа, но Грей отнесся к этому скептически.— Ты ж ее ножом не пугал, — настаивал принц. — Так что же она тебя, спрашивается, не облепила.— Думаю, ей не поправилось испускаемое мною амбре, потупясь, буркнул юноше.— Что не понравилось? — не понял Дольф.— От него воняло, — снова уточнил Ослятя.Айви с Надой еле удержались от смеха, а Электре пришлось торопливо прикрыть рот ладошкой.Странно, но Дольфа это почему-то не рассмешило. Он поморщился и вернулся к Гобелену, где песочный человек принял форму сначала маленького огра, потом священной коровы, затем несуществующего дерева и, наконец, как только Грей к нему прикоснулся, вновь обратился в песчаный холмик.— Все видели! — крикнул Дольф. — Это что, не магия?— Нет, — сказал Грей. — Иллюзии всегда прекращают существовать после первого же прикосновения, так что моей заслуги тут нет.— Пожалуй, ты прав, — неохотно согласился Дольф.Фигуры на Гобелене направились к древопутане, и Айви, предваряя возможные высказывания братишки, заявила:— Дерево было сытым.— Сейчас проверим, — решительно сказал юный принц и, сфокусировавшись па путане, стал прокручивать изображение назад. День сменялся ночью, Гобелен то светлел, то тускнел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118