В первый раз Панихида назвала меня по имени.— Ты ведь лгунья.— Будь ты проклят! — Она стукнула меня маленьким кулачком. Совсем небольно, тем паче что мне было приятно любое ее прикосновение. Жаль, что наши отношения складывались таким образом.— Это тоже ложь! — неожиданно заявила Панихида и поцеловала меня в губы — долгим, крепким поцелуем.Увы, я и без ее слов знал, что все это ложь. Панихиду не заботило, жив я или мертв, она просто хотела заморочить мне голову, убаюкать меня до потери бдительности, чтобы получить возможность бежать. Во всем, что касалось женщин, я был весьма наивен, но даже моя наивность имела пределы. Да и собственный опыт чему-то учил.Но при всем этом мне очень хотелось думать, что столь очаровательная девушка, как Панихида, демонесса она или нет, могла и взаправду увлечься простым неотесанным варваром.— Теперь мне понятно, что случилось с королем Громденом, — пробормотал я, когда ее губы оторвались от моих.Панихида напряглась, а потом грустно рассмеялась:— Клянусь, я никогда не поступила бы с мужчиной так, как обошлась мать с моим отцом... Впрочем, возможно, я и сейчас лгу.Она умолкла, уткнулась в мое плечо — и оно стало влажным. Панихида плакала. Но может ли плакать бездушное создание? И станет ли, даже если может? Разве что притворно. Но...— Эй, с тобой все в порядке? — спросил я.В ответ Панихида всхлипнула.Я вел себя как дурак и понимал, что веду себя как дурак, но ничего не мог с этим поделать. Иногда мужчине приходится быть дураком, если он действительно мужчина. Я обнял ее и прижал к себе — не для того, чтобы помешать ей убежать, а потому, что мне очень этого хотелось.Она плакала несколько минут, а потом уснула. Следом заснул и я, но через некоторое время по привычке проснулся и, глядя в ночное небо, пробормотал:— Нет здесь никаких гарпий.— А то я не знаю, — сонным голосом отозвалась Панихида.Надо же, а я думал, она спит.Во второй раз меня разбудил рассвет. Панихида лежала рядом. Этой ночью она не пыталась бежать. Глава 11Меч и камень Поутру мы продолжили путь. Склон изгибался к югу, и мы следовали по нему, пока не обошли зону тягучих песков, после чего вернулись на ровную землю. Здесь было полно животных, так что мне пришлось отогнать грифона и пугануть какое-то речное чудовище, но ничего интересного не случилось. На следующий день нам предстояло прибыть в замок Ругна.— Ты знаешь, что я не хочу туда возвращаться? — спросила Панихида, глядя на меня огромными темными глазами.— Знаю.— Ты знаешь, что, если я вернусь, замок Ругна падет?— Только с твоих слов. Но ты могла и солгать.— Может, не стоит торопиться? Кажется, ты начинаешь мне нравиться.— Не знаю, не знаю... ты что угодно скажешь, лишь бы добиться своего.— Хочешь убедиться, что это правда? Что я очень даже к тебе расположена?Только дурак мог согласиться на это — а уж отказаться тем более. Я понимал, что Панихида скорее всего не кто иная, как лживая, вероломная полу-демонесса, но она была прекрасна, а варвары ценят телесную красоту куда выше духовной. И если я отвергал ее соблазны, то не потому, что боялся ее тела, а потому, что боялся того, что это тело может сделать с моим умом. Но решимость моя ослабевала с каждым мгновением.— Не хочешь — как хочешь. Тогда я превращусь во что-нибудь и сбегу от тебя.— Далеко не убежишь. Здесь полно чудовищ, так что для одинокой девицы вовсе нелишне иметь под рукой крепкого варвара с мечом. Не думаю, что ты сумела бы сама отбиться от грифона. — Говорил я умно, видимо, все еще сказывалось воздействие К.И. — Сама посули, ведь когда ты принимаешь облик какого-либо создания, то становишься точь-в-точь таким, как оно, с виду, но не им самим. Скажем, ежели ты превратишься в птицу, это еще не значит, что полетишь. Ну разве что когда станешь туманной, тебя унесет ветер. А на то, чтобы научиться летать по-птичьи, может уйти вся жизнь.Она пожала плечами, но возражать не стала.— Вообще-то кое в чем я могу подражать существам, в которых превращаюсь, но насчет полета ты скорее всего прав. Это особое умение, и его не обретешь, просто отрастив крылья. Попробовав полететь, я, наверное, впилилась бы в ближайшее дерево, после чего стала легкой добычей какого-нибудь хищника.— Вот-вот. В таком деле надо много практиковаться, но как раз практиковаться-то и опасно. А умение зачастую значит не меньше, чем обличье. Так что возможности твоего таланта не безграничны.— Я поняла это еще тогда, когда ты стал пугать меня гарпиями. В Ксанфе полным-полно тварей, которые с радостью полакомятся беззащитной одинокой девушкой. Тебе-то что, вон у тебя какие мускулы, да еще и меч в придачу. Кажется, он заменяет тебе сердце. Знай кроши чудовищ в свое удовольствие, Я — совсем другое дело. Пусть до моего дома всего-то день пути, у меня нет уверенности, что я туда доберусь. — Панихида развела руками. — Сердце у меня, может, и каменное, но чудовищам до этого дела нет. Они вмиг пожрут мое тело, но задаваясь вопросом об отсутствии или наличии в нем души. А воскреснуть я, в отличии от тебя, не смогу.— Выходит, у меня вместо сердца меч, а у тебя камень, — сказал я с усмешкой, ибо часть моего тела все еще не раскаменела.— Что-то в это роде. Вот будь у меня твое тело, я могла бы пойти прямо домой.— Так превратись в меня — и вперед.— Превратиться — дело нехитрое, — задумчиво сказала она, — но ты ведь сам объяснил, что я стану тобой с виду. И это правда. У меня не будет ни твоего умения владеть мечом, ни твоей способности к самоисцелению. А от одной внешности толку мало.— Как сказать. Будь у меня твоя внешность, я был бы прекрасным созданием.— Душа моя вовсе не так прекрасна — если у меня вообще есть душа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115