Айви направилась туда. Там стояло какое-то животное. Такое большое. Оно жевало траву. Рога у него были как у коровы, хвост как у кентавра, серебристая шерсть по бокам — ни дать ни взять красивая прическа. В общем, какое-то странное сложносочиненное животное.Но Айви не удивилась и не испугалась. Она подошла к жевуну.— Тебя как зовут? — задала она свой вопрос. Очень полезный вопрос. Когда папа рядом, вещи всегда отвечают.Животное подняло голову и посмотрело на девочку большими красивыми глазами.— Я уж и не надеялся, что ты спросишь, — произнесло оно. — Я — як-болтуньяк. Я самый болтливый среди диких животных. У тебя голова пойдет кругом, если ты не догадаешься, как меня остановить.Айви дотронулась до головы. Уф! Не кругом, на месте.— Как же я смогу тебя остановить? — спросила Айви и сразу загордилась, что спросила совсем по-взрослому, правильно. Айви сделала для себя открытие: сначала думаешь, что не получится, а потом думаешь, что получится; когда думаешь, что получится, то, что раньше не получалось, получается. Вот сейчас решила: спрошу как взрослая — так и спросилось, почти так. Но при папе и маме нельзя, а то рассердятся. Взрослые думают, они все про детей знают. Папа и мама скажут: тебе еще рано. При них надо притворяться неумехой.— Так я тебе и сказал, хитруша! — помотал головой болтуньяк. — О чем душа пожелает, будем говорить, но об этом умолчим! Пока есть благодарные слушатели, як-болтуньяк не умолкает, а когда нет благодарных слушателей, у яка-болтуньяка всякая охота пропадает; и будет як-болтуньяк говорить и говорить, потому что ты не знаешь, как его остановить. Ну, хорош я гусь, правда?— Ты хороший и красивый, — сказала Айви. — Давай вместе играть?Рогатый пустомеля так и сел:— И не разгневали тебя мои речи?— Очень чудесные речи. Взрослые вечно спешат и от детей отмахиваются. Папа и мама даже не знают, как хорошо я умею разговаривать.Но болтуньяк все еще не мог поверить. Девочка наверняка шутит!— У меня, скажу тебе, уйма времени. Яка-болтуньяка травой не корми, только дай вдоволь наговориться. Да для меня разговор любой еды милее.— Еды?.. — Айви поняла, что проголодалась. — Кушать хочу.— Ну вот, поговорим сейчас о кушаньях, но сначала познакомимся, потому что мы друг другу не представились как следует. Как твое имя?— Айви. Мой папа — король До.— А, принцесса! — ухмыльнулся як. Заслышав о папе-короле, он, конечно же, этому не поверил. — У принцесс и вкусы особые. Чего бы тебе хотелось вкусить?Айви задумалась. Она в общем-то знала и без задумывания, ей просто очень нравилось задумываться.— Хочу вкусить... шоколадный рогалик, — наконец придумала она.— Ну и чудеса! — воскликнул як. — Знаешь, живет тут поблизости один рогалик, но он не шоколадный, а вовсе лось. И не любит, когда его кто-нибудь кусает. Попробовали тут одни, так он...— Не хочу лосевого рогалика, — замотала головой Айви. — Теперь уж и не знаю, что поесть.— А мы сейчас поищем, — успокоил як. — Вокруг столько свежей травы. Ты любишь траву?Як набрал полный рот и показал, как надо жевать.Айви последовала его примеру, чуть пожевала и выплюнула: — Не хочу шпината!— Тогда есть листья, — предложил болтуньяк и потянулся к ветке.Айви пожевала и выплюнула:— Не хочу капусты!— На тебя не угодишь, — добродушно вздохнул як-болтуньяк. — Ну, давай поищем в округе.И они отправились той дорогой, по которой недавно пришла Айви.— А это что? — спросила Айви, указывая на растение с круглыми листьями, которое недавно не пожелало с ней разговаривать.— Кислая мина, — пояснил болтуньяк. — Дает отличное оружие, но все время обижается, все время куксится.Они подошли к следующему растению, листья которого напоминали гигантские лапы.— А это что?— Пожимальник лапный. Можешь пожать, если хочешь.Айви протянула правую руку. На одной туфельке стоит буква П. Где правая туфелька, там правая рука. На другой буква Л. Левая туфелька — левая нога. Стоило пожать одну лапу — потянулись и все остальные. Девочка не успевала их пожимать. Впредь буду осторожнее, решила Айви, утомленная столь бурным приемом.А неподалеку виднелся новый куст. Выглядел он очень странно.— Как его зовут? — сразу спросила Айви.— Будь осторожна! — предупредил як. — Это иноземец. Он не наш.— Как — не наш?— Из других мест, иначе говоря. Кто-то его сюда принес, посадил, укоренил. Приближающихся он травит своим иноземным дурманом.Айви опять наморщила лоб. Она становилась такой умной, когда старалась, особенно когда воображала, что уже умная. Папин друг огр Загремел как-то сказал: «Должно быть, листок с умного дерева осенил тебя, Айви». А Загремел знает толк в деревьях и вообще в лесу как дома. И он поклялся никому, даже королю с королевой, не рассказывать, какая Айви сообразительная. А как он сам догадался? Иногда огр брал Айви с собой на прогулку. Там они вели беседы, и Загремел понял: ребенок гораздо больше понимает, чем кажется со стороны. Ведь и Загремела считали недалеким, хотя ума ему не занимать. А папа и мама не подозревали, что у них такой необычный ребенок, поэтому не волновались.— А дурман отравил тех, кто иноземца привез? — задала Айви очередной вопрос.— И в самом деле! — воскликнул як. — Я никогда прежде об этом не задумывался. Наверняка отравил. Но, насколько я знаю, иноземцев всегда кто-нибудь привозит. Иноземцы любят перевозиться. У них для этого есть какие-то тайные силы. А вон сороконожка идет! — вдруг крикнул як.Сороконожка подошла поближе. У этого растения сорок пар ног; и каких только ног у нее не было! И драконьи, и птичьи, и грифоньи, и человеческие, и кентаврьи, и паучьи, и какие хочешь. Сороконожка оставляла за собой хорошо утрамбованную тропу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99