— Хорошо придумано, — приободрилась Глоха. — Если невидимые великаны придут сюда, они попросту снимут с замка крышу, и я окажусь на свободе. Молодчина, Метрия!
— Спасибо! — пролепетала демонесса, слегка порозовев и потупив очи.
Глоха, изумленная подобной скромностью, потеряла нить размышлений. Впрочем, нить упала неподалеку, так что девушка смогла ее подобрать.
— Так, значит, помощь к нам прибудет? Ты сообщила, где нас искать?
— Ну конечно, я всем все сообщила. Даже сказала огру Загремелу, что Танди задержится с возвращением: ты-то ему так этого и не передала. Все прибудут сюда примерно послезавтра.
— Послезавтра! — воскликнула Глоха, но тут же принялась снова укачивать Велко. — Но до послезавтра мы тут все помрем от голода и жажды! — закончила она уже шепотом.
— Умрете от чего?
— Неважно! Важно то, что Велко ни за что не протянуть так долго без еды. Нам нужно срочно что-нибудь сделать.
— Ну например?
Глоха подавила вздох.
— Например, выйти замуж за Велено.
— Ты хочешь, чтобы я за него вышла?
— Нет. Он хочет жениться на мне, и мне, видно, деваться некуда. Как это ни противно, придется соглашаться. Другого выходя я не нахожу.
Однако демонесса, похоже, полагала иначе. Вся эта история с замужеством ее заинтересовала.
— А что, если все-таки за него выйду я?
— Невозможно. Ты ведь демонесса и любить неспособна. А его чары не рассеются, пока кто-нибудь его не полюбит.
— А разве ты можешь его полюбить?
Сердечко Глохи снова сжалось.
— Да, тут ты, наверное, права. Полюбить я, конечно, способна, но никак не Велено. Он мне противен, а значит, я для него все равно что демонесса. Даже если соглашусь на замужество, его чар это не разрушит, и все будет напрасно. Получается, что для него я все равно что демонесса.
Поняв это, девушка испытала некоторое облегчение.
— А если я выйду за него замуж и притворюсь, будто полюбила? — спросила Метрия. — Одурачу его. Думаешь, это сойдет?
Вопрос показался Глохе трудным.
— Боюсь… — проговорила она после некоторого размышления, — тебе его не одурачить.
— Чтоб ты знала, — искренне вознегодовала Метрия, — я кого угодно одурачу, стоит мне только захотеть. Кого угодно, кроме Балломута.
— А это кто такой?
— У, это демон, профессор УНИВЕРМАГа. Он страшно умный, а насчет всех остальных думает, будто у них в голове один дым. Чаще всего он прав, но из-за того, что вечно выставляет всех дураками, именно его-то и хочется обдурить куда больше, чем кого-либо иного. Но куда там. Я было попробовала прикинуться бедной сироткой, но он меня мигом раскусил. А ведь как старалась, как старалась…
Метрия растаяла в дыму, и на ее месте возникла одетая в лохмотья, изможденная малютка с огромными, полными слез глазами.
— Купите спички! — жалобно заголосила она. — Выручите несчастную сиротку! Бедную, несчастную сиротку, которой не хватает на пропитание!
— Здорово! — от всего сердца восхитилась Глоха. — Сиротка что надо, я бы ни за что не отличила от настоящей.
Личико бедной малютки опечалилось еще пуще.
— Вот видишь, а он мигом вывел меня на чистую воду. Не демон, а кошмар какой-то…
— Это вы о ком? — спросил проснувшийся Велко. Малышка в лохмотьях подняла на него заплаканные глаза.
— Я несчастная маленькая сиротка, добывающая скудное пропитание, торгуя спичками. Всем меня приближают…
— Что с тобой делают?
— Принижают, ублажают, обнажают…
— Может, обижают?
— Неважно! — фыркнула демонесса.
— Привет, Метрия, — сказал Велко со слабым смешком. Сиротка обратилась в дым.
— Кто меня выдал? — осведомилась демонесса, вернув свой обычный обольстительный облик.
— Никто, я случайно догадался, — ответил Велко. Метрия смерила его недоверчивым взглядом, но спорить не стала.
Глоха предпочла вернуться к вопросу, затрагивавшемуся ранее.
— Мне кажется, Велено ты бы смогла провести, — промолвила она. — Только вот этично ли это?
— Кому какое дело до этики, если это сработает? — пожала плечами Метрия.
— Провести Велено? Вы о чем? — спросил Велко.
— Он хочет жениться на женщине, которая его полюбит, — пояснила Глоха. — Метрия может выйти на него замуж и притвориться влюбленной.
— Зачем?
— Ради нашего освобождения.
— Но зачем это ей? — снова спросил он.
— Да затем, — пояснила Метрия, — что такое самопожертвование будет способствовать постижению мною истинной греховности…
— Чего?
— Условности, верховности…
— Может быть, духовности?
— Неважно! — буркнула Метрия.
— Мне кажется, я понимаю, — промолвил Велко. — Метрия считает, что если она сумеет убедить Велено в своей любви, то он освободит нас и нимф, а ее поступок по своей человечности будет близок к человеческому. А это, в свою очередь, приблизит ее к постижению любви. Так?
— Примерно, — ответила демонесса. — Но все, само собой, будет обставлено строгими условиями: или он отпускает своих пленников, или никакого траха.
Что означает последнее слово, Глоха не поняла, однако решила не уточнять: ей почему-то показалось, что лучше этого не делать.
— Звучит более чем заманчиво, — признала она, — но, как мне кажется, мы не можем пойти на это из соображений морали и нравственности.
— Объяснит мне кто-нибудь, почему меня должны интересовать столь странные соображения? — спросила Метрия.
— Дело в том, что такого рода соображения весьма волнуют людей, способных испытывать настоящие чувства.
— Неужто обязательно тыкать мне в нос мою бесчувственность? — досадливо проворчала демонесса.
— Просто чувства — это такая деликатная сфера, — несколько сбивчиво откликнулась Глоха, — что тем, кто их не испытывает, бывает трудно объяснить, что к чему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127