Мы не можем убивать нагов. Не говоря уж о брате Нады.
— А эльфов?
Дольф тут же вспомнил о Дженни.
— Думаю, — сказал он, — Дженни не из настоящих эльфов, а только похожа на них.
— Но на стороне гоблинов выступят настоящие. А люди никогда не воевали с эльфами.
— Насколько я помню — да. Они держатся возле своих вязов и в чужие дела не встревают, ну и мы к ним не суемся. Лет четыреста назад Джордан Варвар заключил какую-то сделку с эльфессой Колокольчик.
Что за сделку, я сказать не могу, но потом аист принес им дитя-полукровку. Их отдаленным потомком является Рапунцель. Так что, наверное, люди с эльфами ладить могут. Конечно, нам вовсе не хочется затевать с ними войну. Но если мы поддержим Чериона, а гоблины не отпустят Че…
— Я не уверена, что Че захочет уйти.
— Черион считает, что тут имеет место принуждение.
— В этом я тоже не уверена. Кстати, насколько хорошо ты знаешь Дженни?
— Ну, очень хорошо ее тут никто не знает, она ведь не из Ксанфа. Но девчонка неплохая, и Че она, по-моему, очень нравится. Ее-то никто не тянул в Гоблинов Горб, а ведь пошла.
— Вот я и хочу понять, — подбирая слова, промолвила Глоха. — Если решение, которое должен принять Че, для него слишком трудное, будет ли оно трудным и для Дженни?
— Думаю, он ей на самом деле нравится и она хочет ему добра. А значит, ей сделать выбор тоже непросто.
— Знаешь, что она сказала, когда Электра спросила, почему бы ей не посоветовать Че отказаться от предложения гоблинов и покончить со всем этим делом?
Спросила: «А почему ты не выходишь замуж за Дольфа?» Электра смутилась до крайности. Так что, возможно, ответ кроется не там, где мы его ищем.
— Не вижу в этом смысла, — ответил Дольф, и вправду не понимавший, какое отношение мог иметь его возможный брак с Электрой к вопросу о том, оставаться ли Че с гоблинами.
— Мне кажется, смысл в том, что Электра не может решить, выходить ли ей за тебя. Потому что выбор за тобой.
— Ну? Выходит, Дженни не может решить, оставаться ли Че в горе, потому что выбирать должен он. Но раз он попросил ее, значит, ей и решать. Разве нет?
— По-моему, да. Но, видать, ее что-то останавливает…
Слушай, Дольф, а если бы ты предоставил Электре право решать, на ком тебе жениться? То есть отказался бы выбирать сам и пообещал согласиться с ее решением.
Это не было бы похоже на случай с Дженни.
— Да Лектра просто велела бы мне жениться на ней.
Все вокруг только и долдонят, что мне лучше жениться на ней.
— Но она, правда, вот так бы и сказала? Ты уверен?
— Ну.., да причем тут, в конце концов, Электра? А ты как думаешь?
— Я не знаю. А вот Дженни, похоже, догадывается.
Так что если мы поймем, что сказала бы в такой ситуации Электра, то, возможно, сообразим и насчет Дженни.
И почему решение не дается ей просто, и почему Че попросил решать ее.
— Да, это загадка. Что бы ему самому не разобраться?
— А почему ты до сих пор не разобрался со своими нареченными?
— Одно другого не касается.
— А по-моему, касается. Мне кажется, решение такое трудное, что принять его самому Че оказалось не под силу и он обратился к Дженни. Но для нее оно оказалось ничуть не проще, поэтому и она не может определиться. Возможно для Электры, попроси ты ее о чем-то подобном, это было бы не легче. Конечно, ваши проблемы не совсем одинаковые, но, сдается мне, между ними есть нечто общее. И нам не мешало бы выяснить, что именно.
— Похоже, ты уже разбираешься в этой истории лучше меня, — сказал Дольф, который не мог не заметить, что соображения Глохи не лишены смысла. — Как это у тебя получилось?
— Ну, девочки вообще соображают лучше мальчишек.
— Вот уж не знал.
— Так ты же мальчишка. Но не в этом суть: положим, что-то общее действительно есть. Но вряд ли это любовный треугольник.
— Да, уж какая там любовь. Они ведь дети.
— А мы нет? — лукаво усмехнулась Глоха.
— Какой я тебе ребенок! Мне на той неделе жениться.
— А мне, между прочим, столько же лет, сколько и тебе. Так что если бы ты превратился в крылатого гоблина, я могла бы показать тебе кое-что интересненькое.
При этих словах Дольф вспомнил о том, какая чудесная у Глохи фигурка, и ему правда захотелось обернуться крылатым гоблином.
— А трусики покажешь? — спросил он.
— Ишь, какой хитрый, — она двинула его ногой по ребрам. — Это если только ты на мне женишься.
— У меня и так уже две невесты, — закручинился юноша.
— Я пошутила. Просто для того, чтобы показать: возраст для любви не преграда. Пока нам не открылись Тайны Взрослой Жизни, мы все считаемся детьми, но любить все равно можем.
— Наверное, ты права, — уныло пробормотал Дольф, считавший дурацкие правила, оберегавшие эти пресловутые Тайны, своим проклятием. — Но Дженни, Гвенни и Че…
— Они любят своих близких, а может быть, и друг Друга. Любовь не обязательно сводится к вызыванию аиста.
Дольф не имел своего мнения на сей счет, а потому возражать не стал и просто спросил:
— Но каким образом то, что они друг другу небезразличны, может мешать Че принять решение?
— Не знаю. Это мы и пытаемся понять. Вот Электра, если ты на ней не женишься, умрет. Может быть, что-то страшное грозит и Гвендолин.
— А она показалась тебе больной?
— Нет, совершенно здоровой. И очень милой. Я сразу поняла: и Дженни, и Че она очень нравится. Правда, нечто странное с ней связано, недаром до сего дня Годива мне ее не показывала. А мы родственницы и, встретившись раньше, могли бы подружиться.
— Ну, ты же вроде говорила, что твои крылья…
— Крылья есть и у Че! — фыркнула она.
— Верно. Значит, дело не в крыльях. Может быть, Че понадобился потому, что он мужского пола?
— А чем это мужской пол лучше женского?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111