Вне всякого сомнения, преступники обладали опытом, а в случае успеха задуманного их влияние в царстве смертных должно сильно возрасти — это показывало дальнейшее расположение нитей.
— Дело рук Сатаны?
— Естественно, — ответила Атропос. — Он всегда выигрывает от беспорядка в нашей пряже. Чем больше путаница, тем больше зла всплывает на поверхность, а он собирает это зло.
— Но зло уже там; Сатана только ищет пути, чтобы его разбудить, — сказала Джоли. — Таким образом можно легко отделить добро от зла, что и является целью смертной жизни.
— И заплатить за такой отбор человеческими жизнями? — спросила Орлин.
— Все отправятся в Рай или в Ад, кто куда заслужил; души бессмертны.
— Но ведь люди раньше времени лишаются возможности изменить соотношение добра и зла в своих душах. Нечестно.
— Нечестно, — согласилась с ней Джоли.
— Мне кажется, я смогу уменьшить число жертв до шести, — сказал Николай, подняв голову от путаницы нитей.
— Невозможно! — вскричала Атропос. — Каким образом?
— Мы спасем вот этого. — Николай показал на одинокую нить, обозначающую жизнь одного из угонщиков, которая вплеталась в общий узел.
— Но таким образом мы только поможем бандитам!
— Не думаю. Обрати внимание: его судьба тесно связана с нитью жертвы, которая тоже входит в узел. Разве они не любовники?
— Да, конечно, — ответила Атропос. — И что из того?
— Один угонщик, другой жертва.
Атропос поджала губы:
— Интересно, тут я с тобой согласна! Естественно, бандиты скрывают, кто они такие, пока не придет время нанести удар. Он воспользуется тем, что ему предложено — по-мужски. Вряд ли это повлияет на исход, поскольку именно ему суждено умереть.
— Но если он останется в живых и любит жертву, что тогда?
Атропос принялась всматриваться в рисунок.
— У-у, хитрый пес! Может быть, ты и прав… Знаешь, я уверена, что ты прав!
— Сатана обычно всегда оставляет какой-нибудь выход на случай, если его проект потерпит неудачу. Он спрятал ключ, которым намеревался сам воспользоваться в случае необходимости. Нам только нужно было его увидеть.
— Лишь мошенник мог его найти! — заявила Атропос.
— Согласен.
Они занялись анализом значения прибавленной к путанице нити, выдвигая по очереди возражения и отвечая на них.
— Ладно, — наконец сказала Атропос. — Помни, у нас нет права действовать на него впрямую, но если косвенно нам удастся чуть-чуть подтолкнуть…
— Давайте это сделаем мы! — вскричала Вита с энтузиазмом.
— Кажется, мы сумеем помочь, — сказала Орлин.
— Да, пожалуй, я воспользуюсь вашей помощью, — обрадовался Николай. — Вы же не Судьба; вы призраки.
Атропос нахмурилась, однако спорить не стала. Она, конечно же, хотела узнать, можно ли уменьшить количество оборванных жизней до числа, названного Николаем. Судьба внесла изменения в пряжу Гобелена, благодаря которым Николай и Вита оказались на месте происшествия.
— Вы останетесь невидимыми на протяжении всего времени. Сейчас мне нужно заняться другими проблемами, хотя я вернусь.
Они поняли: если ничего не получится, Судьбе придется искать кого-то другого на роль Атропос, а она не может себе позволить ждать еще шесть часов. Они должны решить трудную задачу самостоятельно.
Орлин, поняв, что задумал цыган, уступила инициативу Вите — молодой и в то же время достаточно опытной.
Они не могли сделать скачок в будущее, такое доступно лишь Хроносу; придется ждать шесть часов. Вита прошла вслед за одной из пассажирок, а Николай отправился за террористом.
Девушку звали Обелия. Богатая наследница, она частенько посещала игорные дома и другие развлекательные центры на Луне. Достаточно хорошенькая, с неплохой фигуркой, плюс драгоценности — многие смотрели ей вслед. Она совершенно откровенно скучала и была не прочь развлечься.
Парня звали Бэзил, родился он в приличной семье, дела которой в последнее время покатились под гору. Прекрасно воспитанный, обладающий изящными манерами, молодой человек присоединился к угонщикам в надежде вернуть утерянное состояние. В отличие от него, все остальные были самыми настоящими фанатиками; а Бэзил знал, чего хочет, и его не особенно мучили соображения морали.
Первая встреча произошла случайно: молодые люди пришли на танцы, организованные службой развлечений. Летающие тарелки — роскошные прогулочные корабли и пользовались особой популярностью; они чем-то напоминали океанские лайнеры из прошлого. Владельцам удалось воспроизвести на борту настроение, царившее на древних судах, бороздивших водные просторы. Поговаривают — и нужно сказать, не без оснований, — что не один роман начался именно во время таких круизов. Поскольку обоим молодым людям нужен был партнер, они обратили внимание друг на друга. Бэзила окружало облако изысканной таинственности, что очень нравилось Обелии, а ее достоинства у него сомнений не вызывали: бриллиантовые сережки и глубокое декольте.
Итак, они танцевали, и с самого начала стало ясно, чего они друг от друга хотят: внимания и удовольствия. Их первое любовное свидание напоминало безошибочный розыгрыш карточной партии опытными игроками, словно обоих интересует не столько кульминация, сколько возможность достичь ее путем красивой и тонко разыгранной комбинации.
Однако благодаря вмешательству Судьбы все оказалось гораздо сложнее.
— Давай-ка я тебе разъясню ситуацию, — сказал Николай, когда они с Витой наблюдали, как парочка раздевается, чтобы заняться любовью. — Их охватит ураган страсти — судя по расположению нитей, они будут близки трижды за пять часов, но каждый знает, что это всего лишь мимолетная связь, развлечение, и они расстанутся, когда лайнер войдет в док на Луне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121