Однако «хрен» быстро заполнил какие-то бумаги и попросил у Лелика кредитку. Лелик, раздуваясь от гордости, протянул свою Visa Classic…
— А так надулся, — прокомментировал Макс, — как будто бы это золотая Visa.
— У тебя и такой нет, — огрызнулся Лелик, — так что помалкивай.
Менеджер, по-прежнему не задавая никаких вопросов, прокатал карточку через кассовый аппарат, вернул ее обратно и выдал Лелику несколько бумаг вместе с ключом от машины.
— Мерси, — сказал Лелик, беря бумаги и отходя от стойки.
— Как все быстро и деловито, — похвалил Славик. — Кстати, а дальше куда?
Тут Лелик остановился.
— Действительно, — сказал он. — А дальше куда?
Впрочем, для выяснения этого вопроса даже не понадобилось обращаться к менеджеру. На бумажке, выданной Лелику, стоял код парковочной площадки и номер места, на котором их ждала прокатная машина. Направление к площадкам было написано на указателях, висевших в зале. Поэтому уже через несколько минут друзья стояли на нужной парковке и искали нужную машину.
— Нашел, — заорал Макс. — Эврика! Every, как говорится, car! Вон место 32-B. А вон наша… Не понял! — вдруг осекся он.
Славик с Леликом посмотрели в указанном Максом направлении и тоже, что называется, «не поняли». Над маркировкой «32-B», выведенной белой краской на асфальте, стояла крохотная малолитражка неизвестной марки. Было даже не очень понятно, смогут ли они залезть туда втроем. Похоже, что больше двух человек туда просто не поместилось бы.
— Одобряю ваш выбор, — сказал Макс, радуясь, что сейчас он на Лелике сможет отыграться за все предыдущие унижения. — И действительно — солидная машина для солидного человека…
— Хватит болтать, — сказал Лелик неуверенным голосом. — Здесь явно какая-то ошибка. Я заказывал машину среднего класса, а не малолитражку.
— Это и есть средний класс, херр Лелик, — бодро сказал Макс. — А что, очень удобно. Расход бензина — минимальный, двигатель никогда троить не будет, потому что там два или даже один цилиндр, обслуживание — вообще элементарное: в бензобак писанул, в колеса пукнул, сел и поехал.
— Макс, — сказал Лелик, которому было очень обидно все это слышать, — если ты сейчас же не прекратишь, между нами все будет кончено.
— И между нами, — поддакнул Славик, который тоже себя не очень хорошо чувствовал при мысли о том, что им предстоит целую неделю путешествовать на такой уродской машине.
— Повторяю, — сказал Лелик, — что это какая-то ошибка, и на эдаком угробище мы не поедем.
— Я за, — вскинул руку Славик.
— Присоединяюсь к большинству, — согласился Макс. — Я лучше пешком пойду, чем сяду в машину, где задница проваливается в багажник, а ноги упираются в двигатель.
— Поэтому, — сказал Лелик, чей голос снова обрел уверенность, — мы сейчас идем обратно к менеджеру и решаем эту проблему.
— Вот теперь слышу голос настоящего лидера, — сказал Макс. — Поэтому повинуюсь с удовольствием.
Макс схватил тележку с их багажом, и друзья снова отправились в аэропорт…
Менеджер Europcar почувствовал себя очень неуютно, когда увидел трех друзей, сурово и неотвратимо направляющихся к его стойке. Обманутые путешественники шли, как в голливудском боевике: одной линией, сурово сдвинув брови и печатая шаг. Если бы не здоровенная тележка с багажом, которая все время увлекала Макса то влево, то назад, а то и вовсе заваливала его на Славика с Леликом, можно было подумать, что эти загадочные русские сейчас из-под полы выхватят автоматы Калашникова и расстреляют менеджера в лоскуты.
По лицам русских менеджер понял, что произошло нечто ужасное. Однако он был профессионалом, поэтому не убежал, не дрогнул, и только указательный палец менеджера мелко задрожал над клавиатурой компьютера, в результате чего в графе «Der Name» появилась странная фамилия «zzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzz».
— Лелик, — возбужденно сказал Макс, который в очередной раз справился с тележкой и вернулся в строй, — фразу обязательно начни со слов: «Какого черта, что происходит?» Они всегда так в кино говорят. И не забудь слово «фак». Типа: «Какого, фак, черта, что, фак, происходит, фак, на хер!» Понял?
— Да отстань ты, — отмахнулся Лелик. — Это только в кино так говорят. В реальной жизни за такие факи могут запросто полис вызвать. Хочешь ночевать в немецкой тюрьме?
— Почему бы и нет? — пожал плечами Макс. — Говорят, там очень уютно.
— Тогда подойди к полису и тресни ему в ухо, — посоветовал Славик. — Ночлег и бесплатное питание тебе обеспечены. И массаж почек дубинкой — тоже.
— Ну это ты загнул, — сказал Макс. — Здесь полис интеллигентный. Им бить запрещено. Гаагская конвенция.
— Вот что бывает, — сказал Лелик Славику, — когда человек не получает регулярного образования, а сведения собирает в самых диких местах. Например, по барам.
— Чем тебе не нравятся бары? — заспорил было Макс, однако они уже подошли к стойке, и Лелик сделал ему знак замолчать.
Менеджер, вопросительно приподняв брови и уняв нервную дрожь, молча посмотрел на Лелика. Тот глубоко вздохнул, собрал в единую кучу расползающиеся по разным закоулкам мозга обрывочные знания английского языка, полученные в школе, институте, на курсах и в процессе обучения по новым технологиям, которые гарантировали такой же языковый запас английских слов, как у Пушкина, после чего грозно сказал по-английски:
— Какого черта, что происходит?
— Сэр?
— Почему там машина, которая таки была стоять на парковка, столь легкая?
— Сэр?
— Я был заказывать сквозь Интернет машина средний класс, — попытался объяснить Лелик. — На парковка машина очень малый. Мы — три человечество. Это очень малый автомобиль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22