Шутка Сальваньяка немного разморозила атмосферу. Потом на сцену вышла Линда Дил, и мы на время отвлеклись от разговоров. Слушая певицу, я вспоминал о нашей короткой встрече возле кабаре и о мелькнувшем в ее глазах страхе. Вот уж с кем мне непременно надо потолковать по душам!
Как только Линда покинула сцену, я проскользнул следом, за кулисы. Увидев в зеркало, кто стоит на пороге, девушка не могла скрыть исказившего ее черты ужаса.
— Чего вы от меня хотите? — резко обернувшись, бросила мисс Дил. — Видела я в зале вашу троицу! Какую гадость вы опять замышляете против Фреда?
— Всего-навсего пытаемся узнать правду об исчезновении Марка Гажана.
— Не там ищете!
— Не уверен, красавица, тем более что, представьте себе, мы его уже нашли!
— Ну да?
— Да!
— И где же он?
— В лесу, спит себе там, где убийца вырыл могилу.
— Убийца?
— Да, поскольку, если уж вас интересуют подробности, сначала несчастному инженеру позаботились разнести голову.
Мисс Дил бессильно упала на стул.
— Это не Фред!
— Откуда вы знаете?
— Знаю, и все тут!
— Не очень-то убедительное доказательство, а?
Казалось, Линда готова броситься на меня с кулаками.
— Ну скажите наконец, за что вы так упорно преследуете Фреда?
— Только за то, что тело Марка Гажана обнаружено на его участке в Кап-Фэррэ.
— Умоляю вас, поверьте, вы ошиблись! — немного поколебавшись, быстро проговорила мисс Дил.
— Так докажите это!
— Не здесь… лучше приходите завтра в одиннадцать утра ко мне домой… Адрес — улица Монсле, дом сто тридцать семь, четвертый этаж…
— Прекрасно, ничего не имею против.
Внезапно глаза певицы округлились от страха. Я обернулся: в дверях стоял Сужаль. Слышал ли он наш разговор? Я был почти уверен, что да.
— Вот как, месье Лиссей, вы тоже интересуетесь моей «звездой»?
— Ты ошибаешься, Фред! — воскликнула мисс Дил.
— Помолчи! Лучше б петь научилась, чем заигрывать с фараонами!
Я решил, что пора и мне вставить слово.
— Как бы фараону не пришлось поучить вас вежливому обращению с дамами, Сужаль!
Он шагнул навстречу:
— Когда-нибудь я по-настоящему изукрашу вам физиономию!
— Тогда советую поторопиться, ибо я всерьез опасаюсь, что скоро вы навсегда лишитесь подобного удовольствия!
Как ни странно, он умудрился взять себя в руки.
— Послушайте, Лиссей, можете сколько угодно волочиться за Линдой — мне плевать, но я не потерплю, чтобы вы с утра до ночи таскались за мной с единственной целью позлить!
— Вовсе не за этим, Сужаль!
— Тогда чего ради?
— Я все еще не теряю надежды услышать от вас чистосердечное признание.
И я вышел из артистической уборной, прежде чем хозяин кабаре нашелся с ответом.

На лицах моих спутников читалось неприкрытое любопытство, наверное, оба немало поломали голову, раздумывая, куда и зачем я столь стремительно исчез. Я рассказал о разговоре с Линдой и объяснил, чего от него жду. Девушка, по-видимому, искренне убеждена, что своими признаниями может полностью обелить возлюбленного, а стало быть, постарается выложить все, что о нем знает, — уж в этом-то я не сомневался. Беспокоило меня одно — слышал ли Сужаль конец нашего разговора? Понял ли он, что Линда назначила мне свидание? К несчастью, я совершенно не представлял, каким образом это можно выяснить. Но Сальваньяк возразил, что существует вполне надежный способ проверить реакцию Сужаля. Раз мы договорились на одиннадцать, они с Лафрамбуазом могли бы подежурить на улице Монсле с десяти и понаблюдать, кто входит в дом. Если Сужаль в курсе, то, как пить дать, прибежит туда пораньше, понимая, что при нем девушка ничего не скажет, да и впредь воздержится от каких бы то ни было откровений.
— А что мешает Сужалю зайти к мисс Дил еще раньше, а то и прямо сейчас запретить любые упоминания о его особе? — буркнул Лафрамбуаз.
— В любом случае мы можем рассчитывать только на психологию этого типа. Вряд ли он доверяет Линде, а раз так — во что бы то ни стало захочет присутствовать при ее разговоре с Лиссеем. Возможно, Тони, для него это еще и шанс отплатить вам за публичное унижение… Если я вас правильно понял, Сужаль тщеславен как павлин и больше всего печется о своем самолюбии.
В конце концов мы решили рискнуть и договорились, что Сальваньяк заедет к Лафрамбуазу около девяти и отвезет нас обоих на улицу Монсле.
В ту ночь я спал очень плохо. Казалось, часы нарочно тянутся невыносимо долго. Мне не терпелось дождаться утра и узнать, замешана ли Эвелин в убийстве мужа и предупредила ли она Сужаля после моего ухода. Около шести я услышал, как Лафрамбуаз на цыпочках вышел из дому, собираясь вместе со своей бригадой ехать за телом Марка Гажана… если, конечно, труп все еще там… Тут я наконец погрузился в какое-то отупение и потерял счет минутам, а очнулся лишь когда Иеремия влетел в комнату и, широко распахнув ставни, весело крикнул:
— Подъем, лентяй! Через пятнадцать минут приедет Сальваньяк!
Жизнерадостный настрой инспектора мигом привел меня в чувство. Я вскочил.
— Ну?
— Можете спокойно пировать со своей очаровательной вдовушкой, Тони. Тело Марка Гажана мы отправили в морг. Никто к нему не прикасался, и моя версия убийства в гараже подтверждается. Я ужасно рад за вас.
А я испытывал такое облегчение, что просто онемел от счастья. Не будь свидания на улице Монсле и нашей мышеловки, я бы с удовольствием снова залез под одеяло и до полудня промечтал о будущей жизни с Эвелин.
Как и предполагалось, мы приехали на место около десяти. Каждый выбрал себе надежное укрытие. Иеремия устроился в крохотной лавчонке, словно нарочно расположенной напротив дома 137;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46