Там мы и будем жить, понемногу занимаясь хозяйством…— Новые Филимон и Бавкида, насколько я понимаю?— Не смейтесь, Арчибальд! Это недостойно вас!— А как же мисс Вулер?Рут немного смутилась.— Она слишком всерьез приняла легкий флирт и придумала себе бог знает какую великую любовь…— Короче говоря, Лаудхэм решил бросить ее, как вы — меня? Вероятно, для того чтобы избавить вас от угрызений совести и привести дело к счастливой развязке, мне следовало бы жениться на мисс Вулер и ездить с ней на уик-энд в «Три березы»?.. И не надейтесь, дорогая! Во-первых, я люблю вас и никогда не полюблю другую, во-вторых, мисс Вулер внушает мне легкое отвращение, и, наконец, из-за некоего Малькольма Райхоупа…— Ну, о нем вам нечего беспокоиться! Сегодня вечером или завтра Райхоуп получит приказ срочно ехать в Лондон и оставаться в распоряжении начальства. Джим Фернс уже составляет рапорт. Подумать только, кто бы мог вообразить, что Райхоуп убил Крукеля и, следовательно, он же предал всю нашу венгерскую резидентуру?— Нечто подобное я уже слышал от милейшей мисс Вулер, которую мистер Райхоуп продолжает любить… Да, кажется, нам обоим крупно не повезло с женщинами.— Терри хотел бы поговорить с вами, если вы согласны вернуть мне свободу…— Я не думаю, что кого бы то ни было можно силой удержать рядом, дорогая. Однако прежде чем дать окончательный ответ, я хотел бы посоветоваться с мамой. Сейчас я ей позвоню.Рут с горечью рассмеялась:— Бедняга Арчибальд! Я говорю вам, что наш брак потерпел фиаско, а вы не находите ничего лучшего, чем бежать к мамочке за советом! Когда же вы наконец станете мужчиной, Арчибальд?
Не желая, видимо, чтобы его разговор с леди Элизабет подслушивала телефонистка гостиницы, Лаудер предпочел сходить на почту. Вернувшись в номер примерно через час, он сказал жене:— Ваше решение, дорогая, неимоверно удивило маму, во всяком случае, насколько я мог судить по тембру ее голоса… Она просила дать ей время поразмыслить и обещала потом перезвонить. Мама, конечно, уже старенькая, но жизненного опыта ей не занимать.— И где же леди Лаудер-старшая его приобрела? — иронически бросила Рут.— О, за свою долгую жизнь мама повидала очень много разных людей!— Из тех, что не ведают никаких забот о хлебе насущном! Да самые серьезные потрясения для всех этих леди и лордов связаны исключительно с вопросами самолюбия, престижа или, на худой конец, уж простите за грубость, адюльтера!— О! И вы могли подумать, что мама…— И вы, и ваша мама, Арчибальд, всегда жили, как кроты, вне реальности!Неприятный разговор прервал телефонный звонок. Баронет снял трубку и почти сразу передал ее жене.— Это вас — Джим Фернс.Рут долго слушала консула, и Арчибальд видел, как ее рот все больше округляется от удивления.— Не может быть!.. — наконец пробормотала леди Лаудер. — О Господи!Она медленно опустила трубку на рычаг.— Арчибальд… Эннабель Вулер умерла…— Что?— Ее задушили…— Фу, как вульгарно! А кто…— Малькольм Райхоуп. Глава 7 Известие настолько потрясло обоих, что они долго молчали, не в силах проронить ни слова. Первым очнулся баронет.— Каким образом стало известно, что убийца Райхоуп? — вздохнул он.— Тело нашли в комнате Малькольма. У нее был свой ключ.— Что ж, теперь хоть мисс Вулер не придется задавать себе мучительных вопросов… Райхоупа уже арестовали?— Нет. Он в бегах… но, надеюсь, очень скоро попадет за решетку!— А я — что бедняге удастся спастись!— Арчибальд! Да вы ли это? Вы что, готовы восстать против закона?— Нет, дорогая, но, по-моему, несчастный и так носит в душе ад… И самое страшное наказание — предоставить его суду собственной совести. А кроме того, на мой взгляд, вы просто неблагодарны к нему, Рут!— Неблагодарна?— Разве, убрав с дороги Эннабель Вулер, он не облегчил вам путь к Терри Лаудхэму?— Да как вы смеете?! И еще в такой момент! Ведите себя прилично, Арчибальд!Баронет тут же сник.— Слушайте, Рут, неужели и эта страшная кончина не навела вас на мысль, что жизнь, возможно, не так проста, как спокойное прозябание в Дорсете с богатым фермером? Может, попытаемся начать все сначала, дорогая? Я готов на любые жертвы, лишь бы вы меня полюбили… потому что я буду очень несчастен, если вы меня покинете.— Сожалею, Арчибальд, ничего не выйдет — теперь я вас достаточно хорошо знаю. Женщины редко судят мужей, но уж коли это случилось, решение обжалованию не подлежит. Поверьте, Арчибальд, вам лучше оставаться у маминой юбки. Ваше место в гостиной или в клубе, где так приятно пить чай с утонченными леди или обсуждать с другими джентльменами, чем лучше ловить рыбу — удочкой или сачком!— На блесну.— Ну, пусть на блесну, неважно. До сих пор вам удавалось прятаться от жизни, так продолжайте в том же духе. Вы не созданы для борьбы.— Может, вы и правы…— Вы отлично знаете, что так и есть, Арчибальд.— Но раз виновный уже найден, вам вроде бы незачем оставаться в Вене… Значит, мы можем уехать когда угодно?..— Арчибальд, вы согласны поговорить с Терри Лаудхэмом?— Не вижу причин отказывать вам в последней просьбе.— Когда?— Скажем, завтра, часов в пять вечера.Рут встретилась с Терри в Фольксгартене и сообщила ему приятную новость. Лаудхэм предложил ей съездить в фиакре в Пратер, но молодая женщина отказалась — она обещала Арчибальду вернуться к чаю.— Это самое меньшее, что я могу сделать для него в благодарность за понимание и доброту. А теперь расскажите мне о бедняжке Эннабель…Лаудхэм провел рукой по лицу, словно отгоняя кошмарное видение.— Я воображал, будто могу не дрогнув смотреть на любой труп, но эта несчастная девушка со страшным, чудовищно обезображенным лицом… Вся кожа потемнела и вздулась, глаза вылезли из орбит, да еще огромный почерневший язык… О нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43