На кратчайший миг Гарион ощутил сознание внутри своего мозга и в трепете отпрянул от его величия. В этот миг он увидел рождение бесчисленных солнц, раскручивающихся огромными спиралями на бархатной черноте небесного свода; они рождались, собирались в галактики и огромные туманности, и это был лишь миг. И за всем этим Гарион увидел лицо самого времени, увидел его начало и конец в одной ужасающей вспышке. Мара отшатнулся.
– Я должен покориться, – сказал он хрипло. Затем он вдруг поклонился Гариону, и его гневное лицо странным образом смирилось. Потом он отвернулся и зарыдал, закрыв лицо руками.
– Горю твоему придет конец, – мягко сказал голос. – Однажды ты вновь обретешь радость.
– Никогда, – рыдал Мара, – горе мое будет вечным.
– Вечность слишком длинна, Мара, – отвечал голос, – и только я вижу её конец.
Рыдающий бог, не отвечая, двинулся прочь, и раскаты его воплей отдались в развалинах Map Амона.
Господин Волк и тетя Пол, оглушенные, смотрели на Гариона в упор. Потом старик заговорил, и в голосе его звучал благоговейный ужас.
– Неужели это возможно?
– Не ты ли всегда говорил, что нет ничего невозможного, Белгарат?
– Мы не знали, что ты можешь вмешиваться непосредственно, – сказала Полгара.
– Я иногда немного подталкиваю события, иногда немного намекаю. Если вы покопаетесь в памяти, то вспомните кое-какие из этих намеков.
– Знает ли об этом мальчик? – спросила она.
– Конечно. Мы немного поговорили об этом.
– Много ли ты ему сказал?
– Столько, сколько он может пока понять Не тревожься, Полгара, я не причиню ему вреда Теперь он понимает, как это все важно. Он знает, что должен готовиться и что у него мало времени. А теперь, я думаю, вам лучше уехать отсюда. Присутствие толнедрийской девочки доставляет Маре глубокое страдание.
Тетя Пол, казалось, хотела сказать что-то еще, но взглянула на рыдающего неподалеку бога и, кивнув, двинулась прочь из развалин, увлекая за собой остальных.
Когда Гарион и господин Волк сели в седла и двинулись следом, старик заговорил:
– Может быть, мы можем поговорить по дороге. У меня много вопросов.
– Он ушел, дедушка, – сказал Гарион.
– Ох, – с явным разочарованием отозвался Волк.
Солнце уже садилось, когда они остановились заночевать в рощице примерно в миле от Map Амона. Покинув город, они уже не встречали призраков изуродованных людей. Накормив остальных и уложив их спать, тетя Пол, Гарион и господин Волк уселись у маленького костерка. С тех пор как после разговора с Марой другое сознание оставило его, Гарион все глубже и глубже погружался в сон.
– Можем мы поговорить с… с другим? – спросил Волк с надеждой.
– Его здесь сейчас нет, – отвечал Гарион.
– Значит, он не всегда с тобой?
– Не всегда. Порой он отсутствует месяцами – иногда даже дольше. На этот раз он пробыл долго – с тех самых пор, как сгорел Эшарак.
– Когда он с тобой, где он именно? – спросил старик с любопытством.
– Здесь, – Гарион постучал себя по голове.
– Ты бодрствовал с тех самых пор, как мы въехали в Марагор? – спросила тетя Пол.
– Не то чтобы бодрствовал, – отвечал Гарион, – Часть меня спала.
– Ты видел призраков?
– Да.
– Но они тебя не пугали?
– Нет. Некоторые удивляли, от других мне становилось тошно.
Волк быстро посмотрел на него.
– Теперь бы тебе не стало тошно, так ведь?
– Нет. Наверное, не стало бы. Правда, сперва я действительно что то такое чувствовал, но теперь перестал.
Волк внимательно посмотрел на огонь, словно подыскивая слова для следующего вопроса.
– Что этот другой в твоей голове сказал тебе, когда вы беседовали?
– Он сказал: что-то случилось давно, чему не следовало случаться, а я должен это исправить. Волк издал короткий смешок.
– Лаконично сказано, – заметил он. – Объяснил он, как это произойдет?
– Он не знает. Волк вздохнул.
– Я надеялся, что мы получили небольшое преимущество, но похоже, это не так. Оба пророчества остаются в силе.
Тетя Пол посмотрела на Гариона в упор.
– Как ты думаешь, когда ты проснешься, ты сможешь это вспомнить?
– Полагаю, да.
– Тогда слушай внимательно. Есть два пророчества, и оба ведут к одному и тому же событию. Гролимы и прочие энгараки следуют одному, мы – другому. Пророчества эти имеют разное завершение.
– Ясно.
– Ничто в одном пророчестве не исключает ничего из содержащегося в другом до того, как они соединяются в этом событии, – продолжала она. – Дальнейший ход дела будет зависеть от того, что именно произойдет. Одно из пророчеств сбудется, другое – нет. Все, что случилось уже, и все, что случится еще, сойдется в этой точке и станет едино. Ошибка будет исправлена, и Вселенная двинется по тому или иному пути, как если бы только этим путем все шло изначально. Единственная разница состоит в том, что нечто очень важное не произойдет, если мы потерпим крах.
Гарион кивнул. Он внезапно почувствовал сильную усталость.
– Белдин называет это теорией конвергентных судеб, – сказал господин Волк. – Две равновероятные возможности. Белдин иногда бывает очень высокопарен.
– Это не столь уж редкая слабость, – сказала ему тетя Пол.
– Я бы очень хотел поспать, – сказал Гарион. Волк и тетя Пол переглянулись.
– Очень хорошо, – сказала тетя Пол. Устроив его поуютнее и укрыв одеялом, она положила холодную руку ему на лоб.
– Спи, мой Белгарион, – прошептала она. И он уснул.


ЧАСТЬ 2


Глава 7

Когда они проснулись, то увидели, что стоят, взявшись за руки, в кружок. Се'Недра держала Гариона за левую руку, Дерник – за правую. Сознание Гариона постепенно возвращалось к нему по мере того, как уходил сон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87