Бэрак задумчиво поскреб бороду.— Нет, — сказал он наконец. — Пожалуй, я оставлю ее здесь.— Поверь мне, Бэрак, я не потоплю ее.— Верю, но просто я буду чувствовать себя лучше, зная, что она рядом, если вдруг понадобится. Ты пойдешь с Брендигом к Реону? Похоже, будет неплохая драка.Лицо Грелдика приняло скорбное выражение.— Нет, — ответил он. — Анхег велел возвращаться в Вал-Алорн после перевозки сендарийцев.— Да, не повезло тебе. Грелдик печально вздохнул.— Желаю вам хорошо провести время в Реоне. Да смотрите, чтоб вас самих там не побили.— Постараюсь и другим передам.Войска и снаряжение разгрузили, когда день уже перевалил на вторую половину. Тучи все сгущались, хотя дождя пока еще не было.— Думаю, мы вполне можем разбить здесь лагерь, — сказал Гарион, стоя вместе с остальными на пологом речном берегу. — В любом случае до рассвета мы далеко не продвинемся, а хорошо выспавшись ночью, завтра сможем выйти с восходом солнца.— Разумно, — согласился Шелк.— Ты разузнал что-нибудь о Хальдаре? — спросила королева Поренн маленького узколицего человечка. — Я поняла, что что-то в нем тебя насторожило.— Ничего особенного, — пожал плечами Шелк. — Хотя в последнее время он очень много ездит.— Хелдар, он генерал и мой главнокомандующий. Генералам время от времени приходится совершать инспекционные поездки.— Обычно они не ездят в одиночестве, — ответил Шелк. — А он, отправляясь в свои поездки, не брал с собой даже адъютанта.— Мне кажется, ты слишком подозрителен.— Такая уж у меня натура, дорогая тетушка. Она топнула ногой.— Перестань называть меня так! Шелк ласково посмотрел на нее.— Неужели тебя это и впрямь так раздражает, Поренн? — спросил он.— Я тебе уже говорила об этом.— Тогда, пожалуй, это стоит запомнить.— Ты совершенно невозможен, знаешь ты это?— Конечно, тетушка, дорогая.В последующие два дня ривская армия неуклонно продвигалась на восток по пустынным болотам, по унылым холмам со скудной растительностью, которые чередовались с темными омутами стоячей воды, вокруг которых росли жесткие кустики терновника и куманики. Небо оставалось серым и угрожающим.Гарион ехал во главе колонны; на его лице была написана мрачная решимость, кроме отрывистых приказов он почти ничего не говорил. Его разведчики периодически докладывали, что впереди не видно воинов культа, а позади также не видно драснийских копейщиков под командованием генерала Хальдара.Когда на второй день они устроили недолгий привал, чтобы пообедать, к Гариону подошла мрачная Полгара. Ее голубой плащ о чем-то перешептывался с высокой травой; ветерок играл с запахом ее духов.— Давай немного прогуляемся, Гарион, — сказала она тихо. — Нам надо кое-что обсудить.— Хорошо, — коротко ответил он. Затем с какой-то грустной торжественностью она взяла его под руку.— За последние недели ты стал очень угрюм, милый мой, — сказала Полгара, когда они взобрались на холм.— Мне кажется, у меня есть для этого причины, тетушка.— Я понимаю, как больно ранило тебя все происшедшее, и сейчас ты очень зол, но постарайся не допускать жестокости.— Тетушка, не я ведь это начал, — напомнил он. — Они пытались убить мою жену. Потом они убили одного из моих ближайших друзей и пытались развязать войну между мной и Анхегом. А теперь они украли моего сына. Разве ты не считаешь, что я вправе наказать их?— Возможно, — ответила она, глядя прямо ему в лицо, — но ты не должен позволять гневу ослепить тебя и заставить идти по трупам. Гарион, ты обладаешь великой силой и очень легко можешь воспользоваться ею, чтобы нанести врагам чудовищный урон. Если ты так и сделаешь, твоя сила обратит тебя в столь же жестокое и несчастное существо, каким был Торак. Ты начнешь получать удовольствие от ужасов, которые сам выпускаешь на свободу. Со временем это удовольствие может стать единственным смыслом твоей жизни.Он пристально смотрел на нее, удивляясь, с каким волнением она все это говорит и с какой яркостью вдруг заблестел белоснежный локон, упавший ей на лоб.— Это весьма реально, Гарион. Некоторым образом ты сейчас пребываешь в большей опасности, чем тогда, когда встретился с Тораком.— Я не оставлю их в покое после того, что они сделали, — сказал он упрямо. — Я не могу позволить им уйти безнаказанно.— Я этого и не предлагаю, мой дорогой. Скоро мы будем в Реоне, там будет сражение. Ты — истинный алориец, и я знаю, что всей душой ты стремишься к схватке. Сейчас пообещай мне, что не допустишь, чтобы твоя любовь к сражениям и твой гнев подвигнули тебя переступить черту, за которой любая битва превращается в разнузданную бойню.— Обещаю, если они сдадутся, — сердито ответил он.— А что потом? Что ты сделаешь с пленниками? Гарион нахмурился. Об этом он еще не думал.— Приверженцами Медвежьего культа являются большей частью люди либо невежественные, либо обманутые. Они настолько поглощены одной-единственной идеей, что не могут даже осознать, что натворили. Ты всех их казнишь за глупость? Глупость — это несчастье, и оно вряд ли заслуживает такого наказания.— А как же Ульфгар? — с негодованием спросил он.Она ответила ему мрачной улыбкой.— А вот это, — сказала она, — уже другое дело. Большой ястреб с синими отметинами на крыльях спиралью спустился с унылого неба.— У нас тут встреча родственников? — хрипло спросил Белдин, как только превратился обратно в человека.— Где ты был, дядюшка? — весьма спокойно спросила его Полгара. — Я передавала с близнецами, чтобы ты нас догнал.— Я только что вернулся из Маллореи, — проворчал он, почесывая живот. — А где Белгарат?— В Вал-Алорне, — ответила Полгара. — А оттуда он отправится в Мар-Террин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127