— Соглашение существовало между Родаром и Дростой. А дружба драснийцев с надракийцами всегда может дать трещину. Если тебе кого-то и следует убеждать вступить в союз — так это Хо-Хэга, а Хо-Хэг никогда не испытывал к мургам сердечного расположения.— Мне нужны союзники, старичок, а не эти избитые истины. Послушай, а что, если я пошлю весточку Белгарату?— И что ты хочешь ему сообщить?— Постараюсь убедить его в том, что Закет представляет куда большую опасность для королевств Запада, нежели я. Может быть, он сумеет заставить алорийцев прислушаться к голосу разума.— Не думаю, что тебе повезет. — Старик глядел на пляшущие языки пламени, отсветы которого играли на его серебряной бороде. — Ты должен понять, что Белгарат существует вне мира обыкновенных людей. Он обитает в мире первопричин и первозданных сил. Скорее всего он воспринимает Каль Закета всего-навсего как ничтожную песчинку.— У, зубы Торака! — выбранился Ургит. — Так где же взять войска, которые мне до зарезу необходимы?— Но ведь существуют же наемники, — произнес Шелк, неотрывно глядя в окно.— Что?— Отомкните свои сундуки и извлеките оттуда знаменитое красное ангараканское золото. Затем пошлите в королевства Запада весточку, что нуждаетесь в добрых воинах, которым щедро заплатите. И вскоре отбою не будет от добровольцев.— Я предпочитаю тех, кто воюет за родину — или за веру, — сухо ответил Ургит.Шелк обернулся — слова короля его явно позабавили.— Я заметил, что многие короли предпочитают именно таких солдат. Это к тому же не столь обременительно для казны. Но поверьте мне, ваше величество, верность идеалам может ослабевать, тогда как верность деньгам остается неизменной. Вот почему наемники — это всегда самые лучшие солдаты.— Какой ты циник, — укоризненно произнес Ургит.Шелк отрицательно помотал головой.— Отнюдь, ваше величество. Я реалист.Потом он подошел к Сади и прошептал что-то ему на ухо. Евнух кивнул, и маленький драсниец с крысиным личиком тихонько выскользнул из комнаты.Ургит удивленно вздернул бровь.— Он пошел собирать наши вещи, ваше величество, — объяснил Сади. — Если мы отплываем завтра поутру, то уже пора начинать сборы.Ургит и Сади проговорили еще около четверти часа, прежде чем снова распахнулись двери и вошла Тамазина, сопровождаемая Полгарой и остальными женщинами.— С добрым утром, матушка, — приветствовал ее Ургит. — Хорошо ли ты почивала?— Сносно, благодарю. — Королева критически оглядела сына. — Ургит, где твоя корона?— Я снял ее — у меня от нее голова разболелась.— Сейчас же надень!— А зачем?— Ургит, внешность у тебя не очень-то королевская. Ты тощий коротышка, да и лицом смахиваешь на куницу. Мурги не отличаются острым умом, и если, ты не будешь носить корону, не снимая ее ни на минуту, они легко позабудут, кто ты на самом деле такой. Немедленно надень!— Слушаюсь, матушка. — Ургит поднял с пола корону и нахлобучил ее себе на голову. — Так лучше?— Ты надел ее набекрень, — сказала королева очень спокойным и таким знакомым тоном, что Гарион бросил на Полгару стремительный и изумленный взгляд. — Теперь ты похож на подгулявшего матроса.Ургит расхохотался и поправил королевский венец.Гарион внимательно глядел на Сенедру, тревожно ища на ее лице следы вчерашнего отчаяния, но она казалась спокойной, хотя и опечаленной, — не похоже, что приступ вскоре повторится. Сенедра всецело поглощена была разговором с принцессой Пралой, а девушка, безмерно очарованная маленькой королевой, завороженно ее слушала.— А ты, Ургит, — спросила королева-мать, — хорошо ли спал?— Я ведь никогда по-настоящему не сплю, матушка, и тебе это известно. Еще много лет тому назад я решил, что чуткий сон много предпочтительнее сна вечного.Гариона терзали противоречивые чувства. Он всегда недолюбливал мургов. Никогда не доверял им и даже опасался их. Но король Ургит совершенно не походил на мурга как внешне, так и по складу характера и ума. Он был порывист и непостоянен, а желчная ирония столь быстро сменялась у него глубочайшей печалью, что Гарион терялся в догадках, не зная, чего ожидать от короля в следующую минуту. Однако уже долгое время сам будучи королем, он прекрасно видел ошибки Ургита и ясно понимал, что это не могущественный правитель. Но несмотря ни на что, Гарион испытывал странную симпатию к этому человечку, который пытался взвалить на свои плечи непосильное для него бремя власти, и оттого искренне сочувствовал ему. Причем сочувствовал и симпатизировал он Ургиту, сам того не желая, считая подобные эмоции в высшей степени неуместными и нелепыми. Гарион поднялся со стула и отошел в дальний конец комнаты, притворившись, будто любуется видом из окна, — единственно ради того, чтобы не слышать изящных королевских острот. Он мучительно желал как можно скорее очутиться на палубе корабля и уплыть прочь как можно дальше от этого безобразного города и этого слабовольного пугливого человечка, который, возможно, и был неплохим парнем, но тем не менее оставался его врагом.— Что стряслось, Гарион? — тихо спросила Полгара, подходя к нему сзади.— Думаю, простое нетерпение, тетушка Пол. Я мысленно уже в пути.— Как и все мы, дорогой. Но нам придется потерпеть еще как минимум день.— С чего это он к нам привязался?— Кто — он?— Ургит. Меня не волнуют его проблемы, так почему мы должны терпеливо сидеть тут и выслушивать все время его слезные жалобы?— Потому что он отчаянно одинок, Гарион.— Все короли одиноки. Это проклятие короны. Большинство из нас, однако, со временем учатся стойко его сносить. Мы же не сидим, распустив слюни.— Это жестоко, Гарион, — резко прервала его Полгара, — и недостойно тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135