— Прости меня, благородный паромщик, — сказал Шелк, подходя к мургу, — известно ли вам, что в вашей лодке течь?— Течь? — отрывисто переспросил мург, опуская кнут. — Где?— Я точно не знаю, но на дне лодки вода.Мург подозвал рулевого, и они вдвоем приподняли тяжелый люк, заглядывая в трюм.— Это трюмная вода, — с презрением сказал мург, мановением руки отсылая рулевого на место. — Ты вообще смыслишь что-нибудь в лодках?— Не слишком, — признался Шелк. — Просто я заметил воду и решил, что вам надо об этом знать. Простите, что побеспокоил вас напрасно. — И драсниец отошел к своим.— Для чего все это тебе понадобилось, ну, этот спектакль? — спросил у Шелка Белгарат.— Я заметил на лице Дарника опасное выражение, — объяснил тот. — Нельзя было допустить, чтобы его обостренное чувство справедливости взяло верх над здравым смыслом.Белгарат поглядел на кузнеца.— Я не собираюсь вот так стоять и смотреть, когда этот тип начнет хлестать кнутом своих рабов, — объявил Дарник с каменным лицом. — Как только он замахнется, тотчас же окажется за бортом.— Теперь понимаешь, зачем я это сделал? — спросил Шелк у Белгарата.Старик открыл было рот, но тут вперед выступила Полгара.— Оставь его, отец. Дарник таков, каков он есть, и ничто на свете не заставит его перемениться.Приблизившись к Рэк-Урге, они обнаружили, что в гавани куда больше кораблей, чем казалось издали. Рулевой осторожно вел паром между судами, стоящими на якоре, направляясь к каменным сваям причала. Десяток или больше мургских кораблей покачивались на мутной воде, привязанные к причалу толстыми канатами, а вереницы рабов разгружали трюмы.Паром причалил к свободному месту, и лошадей осторожно свели на берег по сходням, скользким от налипших водорослей. Сенедра, взглянув вниз, на мутную воду, на которой покачивались осклизлые сгустки отбросов, с отвращением фыркнула.— Ну, почему все порты мира выглядят и даже пахнут одинаково?— Возможно, потому, что люди, живущие в портовых городах, испытывают непреодолимую тягу к воде, — ответила Бархотка.Сенедра озадаченно поглядела на нее.— Это сулит слишком обманчивые удобства, — пояснила драснийка. — Только вот об одном они забывают: весь мусор, который они вышвыривают в гавань поутру, приплывет их навестить вместе с вечерним приливом.Наверху, на причале, важного вида мург уже поджидал их. Его черные одежды колыхались на морском ветру.— Эй, вы! — окликнул он путешественников. — Сообщите, по какому делу прибыли.Вперед выступил Сади и отвесил мургу почтительный поклон.— Я Усса, — ответил он, — работорговец из Стисс-Тора. У меня есть все необходимые бумаги.— В Рэк-Урге нет невольничьего рынка. — Мург подозрительно прищурился. — Бумаги сюда!— Разумеется.Сади пошарил за пазухой и достал пачку аккуратно сложенных бумаг.— Если ты приехал не по делам работорговли, тогда что ты здесь делаешь? — спросил мург, беря бумаги.— Просто оказываю услугу своему доброму другу Джахарбу, верховному вождю дагашей.Рука мурга, разворачивающего бумаги, замерла.— Джахарб? — с опаской в голосе переспросил он.Сади кивнул.— Поскольку мой путь все равно пролегает через этот город, он попросил меня немного задержаться здесь и передать от него послание Агахаку, иерарху Рэк-Урги.Мург судорожно сглотнул и сунул бумаги в руки Сади так стремительно, словно они жгли ему ладони.— Тогда отправляйтесь.— Примите мою благодарность, благородный господин. — Сади снова поклонился. — Простите, но вы не могли бы указать мне дорогу к храму Торака? Я ведь впервые в Рэк-Урге.— Он расположен в дальнем конце улицы, которая идет вверх прямо от этого причала, — ответил мург.— Благодарность моя безгранична, добрый господин. Если вы назовете мне ваше имя, я уведомлю Агахака о том, сколь бесценной была ваша помощь.Краска сбежала с лица мурга.— В этом нет необходимости, — поспешно сказал он и быстро пошел прочь.— Похоже, имена Агахака и Джахарба производят здесь действие поистине магическое, — заметил Шелк.Сади улыбнулся.— Думаю, если назвать два этих имени, то в этом городе для нас раскроется любая дверь.Рэк-Урга оказался малопривлекательным городом с узкими улочками и домами, сложенными из грубо обтесанных каменных глыб. Плоские шиферные крыши нависали над улицами, создавая вечный полумрак. Но не эта полумгла делала город столь мрачным — самый воздух здесь был пропитан холодным безразличием к людским судьбам и чувствам, а еще вечным страхом. Мрачные мурги в своих черных одеждах бродили по улицам, не только не разговаривая, но даже, казалось, и не замечая друг друга.— Почему люди здесь столь недружелюбны? — спросил у Полгары Эрионд.— Такова традиция, — ответила она. — Мурги были аристократами в Хтол-Мишраке прежде, чем Торак отдал им приказ эмигрировать на этот континент. Все они абсолютно уверены в том, что мурги — венец творения во вселенной, а каждый из них, кроме всего прочего, считает себя куда умнее и лучше всех остальных. Придерживаясь подобных взглядов, трудно отыскать общие темы для разговора.Над городом висело густое облако дыма и явственно ощущался тошнотворный смрад.— Что это за ужасный запах? — Бархотка сморщила носик.— Думаю, не стоит вам знать об этом, — с мрачным выражением лица откликнулся Сади.— Что же они, все еще… — Гарион запнулся.— Похоже, что именно так оно и есть, — ответил маленький человечек.— Но ведь Торак мертв. Какой в этом смысл?— Гролимов никогда особенно не заботило, чтобы их поступки имели смысл, Гарион, — сказал Белгарат. — Источником их власти всегда был ужас. Если они хотят сохранить власть, ужас должен продолжаться.За углом их взорам предстало огромное темное здание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135