Здесь, по-моему, хорошее место, где можно немного отдохнуть и перекусить.— Пол, мы никогда не дойдем до места назначения, если через каждую милю или две станем останавливаться.— Отец, почему ты все время споришь со мной? Словно из принципа.Он смерил ее взглядом и отвернулся, что-то проворчав при этом.Эрранд и Тоф свели лошадей вниз, к берегу открывшегося странникам кристально чистого пруда, чтобы напоить их. Эти двое мужчин были до странного несхожи друг с другом. Эрранд — хрупкий молодой человек со светлыми вьющимися волосами, в простой бурой крестьянской одежде. Тоф возвышался над ним, словно гигантское дерево над молодой порослью. Хотя в королевствах Запада наступала зима, этот немой гигант был обут в сандалии, одет в короткую юбку на ремне и накидку из неотбеленной шерсти, наброшенную на одно плечо. Мышцы его голых рук и ног выпирали и играли при каждом движении. Длинные волосы были стянуты сзади кожаным ремешком. Слепая прорицательница Цирадис сказала им, что немой гигант поможет им в поисках Зандрамас и похищенного сына Гариона. А пока что Тоф послушно следовал за всеми, похоже, даже не интересуясь, куда они идут.— Сенедра, ты не поможешь мне? — ласково спросила Полгара, развязывая ремни на одном из мешков.Сенедра безучастно обошла камень и молча остановилась возле лошади, навьюченной провиантом.— Нужно достать хлеб, — сказала Полгара, шаря в мешке и как бы не обращая внимания на безучастность молодой женщины. Она достала несколько буханок крестьянского хлеба с поджаристой коркой и сложила их, точно поленья, на руки королеве. — И сыр, конечно, — добавила она, доставая головку покрытого воском сендарийского сыра. Потом подумала и, обращаясь к Сенедре, спросила:— И, пожалуй, кусок ветчины, как ты думаешь?— Пожалуй, — вяло откликнулась Сенедра.— Гарион, — продолжала суетиться Полгара, — ты не расстелешь вот эту скатерть вон на том камне. — Потом перевела взгляд на Сенедру. — Терпеть не могу есть на столе без скатерти. А ты?— Да, я тоже, — согласилась Сенедра.Полгара и Сенедра положили хлеб, сыр и ветчину на импровизированный стол.Полгара щелкнула пальцами и покачала головой.— Ой, забыла нож. Ты не принесешь?Сенедра кивнула и пошла назад к лошади.— Что с ней такое, тетушка Пол? — шепотом спросил озабоченный Гарион.— Это от тоски, дорогой.— А это опасно?— Да, если длится слишком долго.— А ты не можешь что-нибудь сделать? Нельзя ли дать ей какое-нибудь лекарство или что-то в этом роде?— Я бы не стала делать этого без крайней необходимости, Гарион. Иногда лекарства лишь загоняют болезнь внутрь, прячут ее симптомы, вызывая тем самым новые неприятности. В большинстве случаев лучше дать событиям развиваться естественным путем.— Тетушка Пол, мне тяжело видеть ее такой, я не могу.— Потерпи немного, Гарион. Веди себя так, словно ты этого не замечаешь. Сейчас она еще не готова выздороветь. — Она обернулась с ласковой улыбкой к подошедшей Сенедре. — А вот и нож. Спасибо тебе, дорогая.Все собрались вокруг «стола», чтобы отобедать этой простой пищей. Во время еды Дарник поглядывал на маленькое прозрачное озерцо.— Интересно, есть ли в нем рыба, — наконец произнес он.— Нет, дорогой, — ответила Полгара.— А может и быть, Полгара. Если оно подпитывается водой сверху, то сюда могли попасть мальки.— Нет, Дарник.Он вздохнул.После обеда они продолжили путь по нескончаемым извилистым переходам, снова следуя за мигающим факелом Белгарата. Час за часом, милю за милей шли они в кромешной тьме.— А сколько нам еще идти, дедушка? — поинтересовался Гарион, поравнявшись со стариком.— Точно не скажу. Когда бродишь по пещерам, трудно оценить расстояние.— А ты хоть представляешь, зачем мы пришли сюда? Я хочу сказать, говорится ли в Мринских или, быть может, в Даринских рукописях что-нибудь такое, что, как там предполагается, может произойти здесь, в Улголанде?— Не припоминаю.— А не могли мы чего-то недопонять, как ты полагаешь?— Наш друг сказал нам вполне определенно: по дороге на юг мы должны остановиться в Пролгу, ибо то, что должно случиться, случится именно там.— А без нас оно не может случиться? — спросил Гарион. — Мы тут петляем по пещерам, а тем временем Зандрамас все дальше и дальше удаляется от нас с моим сыном.— Ой, что это? — внезапно спросил Эрранд, находившийся у них за спиной. — Мне кажется, я что-то слышал.Все остановились и смолкли, прислушиваясь. Напряженно вслушивался в темноту и Гарион, однако ему мешал треск факела Белгарата. Тихим эхом отдавалась где-то в темноте капель, печально вздыхал ветер, проникая сквозь расселины и полости в стенах и сводах. Но вот до Гариона донесся слабый звук — на удивление неслаженным хором, но с большим чувством где-то вдалеке исполняли гимн Улу. Эти темные своды слушали его уже более пяти тысяч лет.— А, это улги, — с облегчением произнес Белгарат. — Значит, мы почти в Пролгу. Вот теперь мы, может быть, узнаем, что тут должно произойти.Они прошли еще с милю, дорога стала круче уходить вниз.— Якк! — внезапно донесся откуда-то низкий резкий голос. — Тача велк?— Белгарат, Ийун хак, — спокойно ответил старый волшебник на вопрос.— Белгарат? — с удивлением спросил голос. — Заджек каллиг, Белгарат?— Марекег Горим, Ийун заджек.— Веед мо. Мар ишум Ул.Белгарат погасил факел, когда к нему стал приближаться улгский часовой с фосфоресцирующей деревянной чашей.— Йад хо, Белгарат. Гроджа Ул.— Йад хо, — ответил Белгарат, как того требовал ритуал. — Гроджа Ул.Низенький широкоплечий улг едва заметно поклонился, затем повернулся в другую сторону и повел компанию по темному переходу. Зеленоватое, немигающее сияние, исходившее от деревянной чаши, распространяло феерический свет, делая лица путников мертвенно-бледными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135