Он не произнес ни слова. Его губы даже не шевельнулись.
– У тебя десять секунд, Джордж. – Если он хотел, чтобы я звал его Джордж, зачем лишать его этого маленького удовольствия. – Так что больше трех предложений тебе не произнести. Когда твое время истечет, ты окажешься под водой. Постарайся все сказать до того, как мне надоест слушать.
Слова полились из него потоком. И он уложился в два предложения.
– Оружие по-прежнему на государственном складе. Его никуда не отправляют, но мы можем похитить его и поделить два миллиона наличными.
Глава 7
В следующий понедельник в джинсах и рубашке я вошел в парикмахерскую в Орландо. Чисто выбритый, но обросший. Вышел с аккуратной стрижкой. На автобусе поехал в Джэксонвилл; в мужском туалете автобусной станции переоделся в костюм, прикрыл короткую стрижку париком. В Джэксонвилле взял напрокат «плимут», используя водительское удостоверение, выданное штатом Флорида Леонарду Байрону Фелпсу. Поехал в Атланту и уничтожил водительское удостоверение, как только сдал автомобиль.
Улетел в Новый Орлеан, там избавился от парика. До Миннеаполиса добирался тремя рейсами разных авиакомпаний, всякий раз под вымышленными фамилиями. Спал в самолетах, дремал в аэропортах. В Миннеаполисе на земле лежал слой снега толщиной в фут и дул ледяной ветер. Я выпил в баре три двойных виски и провел шестнадцать часов в турецкой бане. Немножко потел, много спал, не забыл про массаж и спиртовую растирку. После растирки загар заметно поблек.
Загар тревожил меня больше всего. С таким загаром везде привлечешь внимание, а уж в той части страны, где зимой идет снег, просто притягиваешь к себе все взгляды. На этот счет «легенда» у меня была, но проблема заключалась в другом: не хотелось остаться в памяти окружающих. Ростом и габаритами я не выделялся, черты лица быстро забывались, а вот загар...
Я попытался воспользоваться осветлителем кожи. Купил флакон в негритянском районе Атланты. Продавщица наверняка меня запомнила. В мужском туалете проверил его действие на той части тела, которую редко кому показываю. Результат мне не понравился: цвет получался какой-то неестественный, запоминающийся ничуть не меньше сильного загара. Возможно, постоянное использование осветлителя и могло принести нужный эффект, но я решил не рисковать.
В Абердин, что в Южной Дакоте, я прибыл на автобусе. В городке проживало двадцать тысяч жителей, так что им хватало одного пункта проката автомобилей. Мне дали двухдверный «шеви» с шиповаными шинами, и продавец не преминул отметить, что не помнит такой многоснежной зимы. Я предъявил ему водительское удостоверение на имя Джона БВИ Уолкера, выданное в городе Александрия, штат Виргиния.
Действительно, я и представить себе не мог такого количества снега. До Спрейхорна, расположенного в сорока трех милях от Абердина, я добирался добрых три часа. Дворники не успевали счищать снег с лобового стекла. Мотель я нашел без труда, второго в городе просто не было. Номер мне забронировали, но девушка за стойкой сказала, что меня ждали только завтра.
Я ей ответил, что в конторе все перепутали. На самом деле ошибся я – приехал на день раньше, а Даттнер в посланной из Вашингтона телеграмме указал дату в полном соответствии с нашей договоренностью.
Номер меня приятно удивил. Ковер от стены до стены, большая двуспальная кровать и три тысячи кубических футов теплого воздуха. Я распаковал чемодан. Повесил в стенной шкаф два темных костюма с ярлыками вашингтонских магазинов и форму майора армии Соединенных Штатов. В ящики комода положил все остальное.
Я привез с собой два комплекта документов. Набитые в бумажник удостоверяли, что я Джон БВИ Уолкер: кредитные карточки («Шелл», «Дайнерз клаб», «Карт бланш»), армейские бумаги. По всем, кроме одной, я проходил как майор, по последней, выданной три года тому назад, числился капитаном. В ней имелась пометка о присвоении мне очередного звания.
Все документы Уолкера были подделками. Разумеется, высококачественными подделками. Но квалифицированный эксперт установил бы это достаточно быстро.
Второй комплект, на Ричарда Джона Линча, сильно проигрывал в количестве. Не было у мистера Линча ни кредитных карт, ни водительского удостоверения, ни регистрационного талона на автомобиль, ни чековой книжки. Он обходился кожаными корочками и вставленным в них единственным пластиковым прямоугольником с указанием имени и фамилии, с фотографией, отпечатками пальцев и основными приметами. Имя и фамилия принадлежали ему, все остальное – мне.
Из удостоверения мистера Линча следовало, что он работал в том самом Агентстве, которое держало на службе Даттнера, но отказалось взять меня. И удостоверение мистера Линча было подлинным. Во всех смыслах этого слова. Существовал только один способ поставить под сомнение подлинность удостоверения мистера Линча: доказать, что в вышеуказанном Агентстве никогда не работал человек с такими именем, фамилией, физиономией и отпечатками пальцев.
Пообедал я в ресторане, потом вернулся в мотель. Отсутствовал с час, но за это время мой номер никто не обыскивал. Я проверил ковровые ворсинки и пылинки. Все лежало на прежних местах. Я вытянулся на кровати. Через двадцать минут в дверь постучали. «Кто там?» – полюбопытствовал я. «Это ты, Эд?» – донеслось из-за двери. Я сказал обладателю голоса, что он ошибся номером. Тот извинился и проследовал дальше.
Они, конечно, очень уж тормозили, но в конце концов ждали-то меня днем позже. Я осмотрел номер. «Жучков» не нашел, но сие не означало, что их не было. Джордж говорил, что при прослушивании одним «жучком» дело не ограничивается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49