Может, заглянули в регистрационную книгу отеля, в котором вы останавливались. Какая разница?
– Действительно, никакой.
Он поднял чашку и долго смотрел на темную жидкость.
– Вы все поняли вчера, – нарушил молчание Келлер. – Вы кому-нибудь позвонили?
– Кому?
– Вам лучше знать. Есть программа защиты свидетелей. Следовательно, есть человек, к которому вы можете обратиться в подобной ситуации.
– Кому я могу позвонить? – Инглман поставил чашку на стол. – Программа эта мало чего дает. Когда тебе о ней рассказывают, все очень гладко, да вот исполнение оставляет желать лучшего.
– Я об этом слышал.
– Так или иначе, я никому не звонил. Что они могут сделать? Скажут, что возьмут мой дом и полиграфический салон под наблюдение и арестуют вас? Даже если они найдут, в чем вас обвинить, какой мне от этого прок? Нам опять придется переезжать, потому что в противном случае этот парень пришлет кого-нибудь еще, так?
– Полагаю, что да.
– А я не хочу переезжать. Мы уже переезжали три раза, и я не знаю, почему. Я думаю, это часть программы, несколько переездов в течение первых двух лет. Здесь мы впервые пустили корни, "Быстрая печать" дает прибыль и мне все это нравится. Нравится город и дело, которым я занимаюсь. Я не хочу уезжать.
– Городок неплохой.
– Вы правы, – кивнул Инглман. – Лучше, чем я ожидал.
– И в бухгалтеры вас больше не тянет?
– Никогда в жизни. Наелся досыта, можете мне поверить. Сами видите, к чему это привело.
– Вам же не обязательно работать на преступников.
– А как узнать, кто – преступник, кто – нет? Я больше не хочу совать нос в чужие дела. Лучше иметь свое дело, работать на пару с женой, у всех на виду. Если вам нужны бланки, визитные карточки, приглашения, я вам их с радостью изготовлю. В полном соответствии с вашими пожеланиями.
– Как вы этому обучились?
– Оборудование мы взяли в аренду. А научиться им пользоваться – минутное дело.
– Не шутите?
– Говорю вам, пара пустяков.
Келлер выпил кофе. Спросил Инглмана, в курсе ли жена, выяснил, что нет.
– Это хорошо. Ничего ей не говорите. Я бизнесмен, организую новое предприятие, мне нужны визитки и все прочее, но я стесняюсь говорить о деле при женщинах, поэтому время от времени мы будем уходить и пить кофе.
– Как скажете, – пожал плечами Инглман.
Бедняга перепугался, подумал Келлер.
– Видите ли, я не хочу причинять вам вреда, Берт. Если б хотел, мы бы с вами не разговаривали. Я приставил бы револьвер к вашей голове и на том все бы и кончилось. Вы видите у меня револьвер?
– Нет.
– Если я этого не сделаю, они пошлют кого-то еще. Если я вернусь, не выполнив задания, они захотят узнать, что мне помешало. Так что надо помозговать, найти оптимальное решение. Уезжать вы не хотите?
– Нет. Уже наездился.
– Ладно, я что-нибудь придумаю. Несколько дней у меня есть. Я обязательно что-нибудь придумаю, – пообещал Келлер.

После завтрака Келлер поехал к одному из риэлтеров, предложения которых он прочитал в газете. Женщина того же возраста, что и Бетти Инглман, показала ему три дома. Все скромные, но уютные, по цене от сорока до шестидесяти тысяч долларов.
Той суммы, что лежала в банковском сейфе, хватило бы на любой.
– Вот ваша кухня. Вот ваша ванная. Вот ваш огороженный дворик, – повторяла женщина в каждом доме.
– Я обязательно с вами свяжусь, – Келлер взял ее визитную карточку. – Я сейчас обсуждаю с моими деловыми партнерами взаимовыгодную сделку и многое будет зависеть от исхода переговоров.
На следующий день он и Инглман встретились за ленчем. Все в том же мексиканском ресторане. Инглман не ел ничего острого.
– Помните, я же работал бухгалтером. Профессиональная болезнь бухгалтеров – язва желудка.


– Теперь вы полиграфист. Полиграфистам острое только на пользу.
– Не этому полиграфисту. У него желудок бухгалтера.
За едой они выпили по бутылке пива. Келлер выпил еще одну на десерт. Инглман предпочел чашечку кофе.
– Если б у меня был дом с огороженным двориком, я бы мог завести собаку и не волноваться о том, что она убежит, – заметил Келлер.
– Наверное, могли бы, – поддакнул Инглман.
– В детстве у меня был пес. Два года. Его звали Солдат.
– Я еще подумал, с чего такая кличка.
– Не овчарка. Маленькая собачонка. Наверное, терьер.
– Он убежал?
– Нет, попал под автомобиль. Бросился на другую сторону улицы, не обращая внимания на машины. Водитель ничего не смог поделать.
– А почему вы так его назвали?
– Забыл. Наверное, не хотел называть собаку, как все. Надоели эти Фидо, Ровер, Спот. Все равно, что регистрироваться в отеле, как Джон Смит. Вот я и соригинальничал, дал ему кличку Солдат. Я уже много лет не вспоминал о нем.
После ленча Инглман вернулся в полиграфический салон, а Келлер – в мотель, за автомобилем. Выехал из города по той же дороге, что и день назад, когда купил револьвер. На этот раз проехал на несколько миль больше, прежде чем свернуть на обочину и заглушить двигатель.
Он вытащил револьвер из бардачка, вращая барабан, высыпал патроны на ладонь. Выбросил их в кювет, затем зашвырнул револьвер в придорожные кусты.
Макларендон пришел бы в ужас, подумал он. Чтобы его покупатель вот так обращался с оружием! Видать, он все-таки не слишком хорошо разбирался в людях.
Он сел за руль и вернулся в город.
Позвонил в Уайт-Плейнс. Как всегда, трубку взяла женщина.
– Можешь его не беспокоить, Дот. Просто скажи, что сегодня прилететь не смогу. Я перенес бронь на вторник. Скажи ему, что все в порядке, только времени придется потратить чуть побольше, как я и предполагал.
Она спросила, какая у него погода.
– Хорошая. Очень хорошая.
1 2 3 4 5 6