– он посмотрел на меня. – Я могу развернуться. Эта ночь не последняя.
– Езжай дальше.
– Ты абсолютно уверен?
– Абсолютно. А как тебе эти говнюки?
– Ты про копов?
– Нет, не про копов. Они на работе. А про тех парней, что ограбили нас.
Он рассмеялся.
– Может, для них это тоже работа, Эдди.
– Хороша работа, грабить чужие дома. Ты бы на такое пошел?
– Разумеется, нет.
– Роз всегда говорила, что в нашем доме она чувствует себя в полной безопасности. Хороший район, и все такое, а что она скажет теперь? Конечно, это все ерунда, со временем она будет говорить то же самое, но я понимаю, о чем она толкует.
– Это же вторжение в личную жизнь.
– Именно так. Незнакомцы на территории, принадлежащей только ей. Незнакомцы ходят по ее дому, пачкают ее ковры, роются в ее вещах, суют нос в ее секреты. Вторжение в личную жизнь, именно так это и называется. И ради чего, скажи на милость?
– Им еще повезет, если они получат по десять центов на каждый доллар.
– Это точно. Если они выручат за все две тысячи долларов, им крупно повезет, а ведь они испортили нам день, причинили нам массу хлопот, и я не знаю, во сколько мне обойдутся уборка и покупка вещей взамен украденных. Залезать в дома чужих людей ради такой мелочевки… а если бы мы были дома?
– Наверное, они предварительно убедились, что вас нет.
– Сомневаюсь. Скорее всего, их выбор пал на наш дом случайно.
Мы продолжали обсасывать эту тему, и когда подъехали к воротам, я уже совсем успокоился. Разговоры снимают напряжение, а говорить с Питом – одно удовольствие.
Он остановил фургон, я вылез из кабины, отомкнул замок, распутал цепь, открыл ворота. Закрыл и запер, как только их миновал Пит. Влез в кабину, и через широкий двор мы поехали к складу.
– С ключом никаких проблем не возникло, Эдди?
– Нет.
– Это хорошо. А как они попали в ваш дом, вышибли дверь?
– Да нет, выломали замок.
– Похоже, какие-то недотепы.
– Да, именно недотепы.
Он развернул фургон, задом подъехал погрузочной платформе. Я вновь вылез из кабины, открыл задние дверцы, и тут же автоматические ворота склада откатились в сторону. Если б за ними стояли вооруженные охранники, они бы превратили меня в решето. Но, разумеется, за ними никого не было, а через пару секунд из двери, что находилась в дюжине ярдов по нашу левую руку, вышел ночной сторож. Помахал нам рукой, потом поднес ко рту бутылку, которую держал в бумажном пакете.
Пит спрыгнул на землю, вдвоем мы направились к старику.
– Решил вот открыть вам ворота. Компанию не составите?
И предложил нам бумажный пакет. Мы оба отказались, а сторож вновь приложился к бутылке.
– Вы, парни, обойдетесь со мной по-хорошему, не так ли?
– Не волнуйся, папаша.
– С ключом проблем не возникло?
– От замка на въездных воротах? Никаких.
– Когда будете уезжать, вы порвете цепь, чтобы они не поняли, что замок открывали ключом, так?
– На это уйдет слишком много времени, папаша. Тебя подозревать никто не будет, а если и будет, то доказать они ничего не смогут.
– Они будут задавать мне вопросы, – заверещал он.
– За это тебе платят деньги. И они обязательно спросят, как мы разобрались с замком.
Ему это конечно, не понравилось, но он залил печаль, вновь приложившись к бутылке.
– Наверное, вы знаете, что делаете. Только не связывайте меня слишком уж сильно. И я не знаю насчет кляпа.
– Это тебе решать, папаша.
Он решил, что кляп все-таки не помешает. Пит достал из кабины рулон широкой клейкой ленты, веревку, на какой развешивают белье, и втроем мы прошли на склад. Пока Пит связывал старика, я начал заносить в фургон коробки с цветными телевизорами. Старался устанавливать коробки как можно компактнее, чтобы в кузове их уместилось побольше. Потому что знал, что новые драгоценности, которые придется покупать Роз, обойдутся мне в кругленькую сумму.



1 2