— Первый раз? — весело спросил командировочный.— Что?— Едешь-то. Первый раз?— Так точно! А что?— Надо доверять людям… Вот вы едете со мной вместе, например, а деньги спрятали… аж вон куда! — Командировочный опять посмеялся. — Значит, не доверяете мне. Так? Объективно так. Не зная меня, взяли меня под подозрение. А ехать вам далеко — вы так и будете всем не доверять? Деревенские свои замашки надо оставлять дома. Раз уж поехали… к югу, как ты выражаешься, надо соответственно и вести себя… Или уж сиди дома, не езди. А куда к югу-то? Юг большой…— На кудыкину гору. Слыхали такую? Там курорт новый открылся… Вот я туда первый раз и смазал лыжи.Нюра засмеялась. Невольно.Командировочного задело за живое. Особенно ему не понравилось, что Нюра засмеялась.— А ты что это сразу в бутылку-то полез?— А вы что это сразу тыкать-то начали? Я вам не кум, не…— О-о! — Командировочный удивился и засмеялся насильственно. — Да мы, оказывается, с гонором!— Вот так, дорогой товарищ… Я бы лично эти ваши ухмылочки не строил. Что, вы от этого сильно умный, что ли, стали? Нет же…— Иван! — вмешалась Нюра.— Слушайте!.. — посерьезнел командировочный. — Вы все-таки… это, научитесь вести себя как положено — вы же не у себя в деревне. Если вам сделали замечание, надо прислушиваться, а не хорохориться. Поняли? — Командировочный повысил голос. — Научись сначала ездить. Еще жену с собой тащит…— А что тебе моя жена? — зловеще тихо спросил Иван. — Что тебе моя жена?Нюра знала, что после таких вопросов — так сказанных — Иван дерется.— Вань!..— Что тебе моя жена-то?— То, что надо сначала самому научиться ездить, потом уж жену за собой возить.— А твое какое дело? Я тебе что, на хвост нечаянно наступил?— Да вы только не это… не стройте из себя припадочного. Не стройте. Видели мы и таких… И всяких. — У командировочного серьезно побелели глаза. — Не раздувайте ноздри-то, не раздувайте! А то ведь — как сел, так и слезть можешь.— Это кто же, ты ссадишь?— Ванька! Да перестань ты, Господи-батюшки!.. И вечно с им какие-нибудь истории!Командировочный весь встрепенулся, осмелел еще пуще.— Так вот, чтобы историй этих больше не было — мы поможем ему… Ишь ты, понимаешь…— Ну-ка, помоги.— Сча-ас. Вот до следующей станции доедем и вызовем милицию. Может, с историями-то придется остановку сделать… суток на пятнадцать. Подумать, как вести себя в дороге. А то…— Профурсетка в штанах, — отчетливо сказал Иван. — Он еще пугать будет… Сам у меня слезешь. Спрыгнешь… И — по шпалам, по шпалам… — Иван встал; Нюра вцепилась в него.Командировочный вскочил с места. Он сделал это поспешно и сам же усовестился своей поспешности, гордо тряхнул головой.— Ах, так? Ну погоди… — И он пошел из купе, но в дверях еще оглянулся. — Счас ты у меня уедешь. — И вышел.Нюра перепугалась.— Опять!.. На кой черт потащил тогда, на самом-то деле, если с характером своим поганым совладать не можешь?..— Не гнуси. Я, что ли, начал?— Ссадют, правда, на станции — кукуй там…— Счас — ссадили.— Он, может, начальник какой, откуда ты знаешь?— Он дурак. Чего он начал ухмылочки строить?— А ты что, с лица спал от этих ухмылочек? Строй он их!.. Как хорошо поехали — нет, надо свой характер показать!..— Не ори. И не пужайся, наоборот, держи теперь нос выше, а то, правда, не ссадили бы.— Как хорошо поехали!.. — горько горевала Нюра.Дверь в купе отодвинулась…Стояли два кондуктора, а за ними — командировочный.— Вы что тут? — спросил кондуктор, который выдавал постели.— Что? — откликнулся Иван. — Ничего.— Чего шумите-то?— Кто шумит? Никто не шумит.— А кто меня из вагона выбросить хотел? — спросил командировочный.— Вы что-то перепутали, — спокойно сказал Иван. — Это вы меня ссадить хочете… А мне неохота — слезать-то… Я затосковал.Кондукторы увидели, что пассажир — не пьян, обратились к командировочному:— Перейдите в другое купе, места есть. Во втором есть два места.Командировочный взял свой портфель и, смерив Ивана презрительным, обещающим взглядом, сказал:— В Горске мы еще увидимся.— Давайте. По кружке пива выпьем…— Ты это… не очень! — прикрикнул на Ивана кондуктор. — А то выпьешь у меня.И они ушли.— Вот так! — сказал Иван. Встал, засунул руки в карманы и прошелся по свободному купе. — А то будут тут мне… печки-лавочки строить, понимаешь.— Сиди уж!.. Герой! У самого небось душа в пятки ушла.— У кого? У меня? Мне только на станции сидеть неохота, а то бы ему… сказал несколько слов. Зато вон как свободно стало!.. Хорошо! — Иван полез в карман — закуривать.— Иди в коридор курить-то. Здесь нельзя, наверно.Иван вышел в коридор.В коридоре стоял молодой мужчина… Смуглый, нарядно одетый, улыбчивый. Морда — кирпича просит.Иван похлопал по карманам — в одном брякнули спички… Но все равно смуглый, вежливо улыбнувшись, подставил свою папироску. Иван прикурил.— Маленькое недоразумение? — спросил смуглый, кивнув в сторону служебного купе.— Да один товарищ… начал чего-то — ни с того ни с сего…— Далеко?..— Еду-то? К югу. Надо, знаете, отдохнуть малость. На курорт. — Иван теперь решил быть вежливым со всеми подряд.— Один? — все расспрашивал смуглый, скорый.— Нет, с женой.Смуглый вдруг протянул руку — знакомиться.— Виктор.— Иван.— Кроме вас, в купе есть кто-нибудь?— Нет. Этот-то ушел…— Я тогда перейду к вам… — Виктор вошел в соседнее купе, вынес большой желтый чемодан. — А то у меня там одни женщины… Пойдем в твое.— Пошли.Вошли в купе. Виктор приветливо поздоровался и засунул чемодан под сиденье.— Ну вот… — сказал он облегченно. И улыбнулся Нюре. — Ну, как там… в колхозе-то?— Да ведь оно — как? — пустился в рассуждения Иван. — С одной стороны, конечно, хорошо — материально нас поддержали, с другой стороны… А вы кто будете по специальности?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19