Мишель же в юности был под стать жене: худющий, волоокий, рыжий, лохматый,
с впалой грудью и с ятаганным носом на пол-лица - но все же главным в
облике Мишеля был и не шнобель, а ни с чем не сообразный белоснежный пучок
седины, обрамлявший пониже живота его выдающееся мужское достоинство -
женщины, сподобившиеся этот пучок лицезреть, сходили, что называется, с
ума.
Итак, со школой покончено.
Без аттестата зрелости все дороги были закрыты, кроме
Крайне-Дальнего-Северо-Востока, который супруги исходили вдоль и поперек,
забредая даже на Северный полюс к оси Земли (однажды Мишель справил там
большую нужду, повесив шубу на эту ось), - торговали подержанными
компьютерами в Улан-Уде, коммивояжировали в стране Коми, мыли золото на
Колыме в гостях у пугливого, но себе на уме, племени зека; у воинственных
гекачепистов выменивали за тульские нарезные двустволки соболиные шкурки, а
у гордых бичей и бомжей за устаревшие гранатометы - металлические "рубли"
зеркальной Ресефесер с чеканными профилями легендарных бородатых богатырей
этой исчезнувшей страны.
Торговали мачтовым кедром, икрой, рыбой, солью, спичками, огненой
водой, чистой водой, белыми медведями, льдом, углем, прошлогодним снегом,
целебными грязями, сибирскими рудами, нефтью, якутскими алмазами - короче,
"пахали", не чуждались любой работы. Приходилось даже пахать в буквальном
смысле этого слова: выжигали лес, корчевали пни, возделывали делянки для
опиумного мака и красных гвоздик, ценившимися коммуняками на вес латунной
копейки, выращивали картофель и помидоры, заводили свинофермы, завозили
лекарства и апельсины, приучали туземцев к систематическому труду и к
цивилизованной пище и насаждали мир и благоволение в человеках. (Кстати,
Маша так и не взяла фамилию мужа - потому, наверно, что не хотела менять
привычную и солидную еврейскую фамилию "Сидорова" на сомнительного
происхождения "Шлиман").
Первая встреча с аборигенами в районе Нижней Варты в среднем течении
великой сибирской реки Еби ярко описана самим Шлиманом на крутой
холостяцкой вечеринке в ресторанчике шведской академии по поводу вручения
ему гуманитарной Нобелевской премии "За наведение мира между народами". В
отличие от троянского Генриха Шлимана, старого, близорукого, нелюдимого,
разобиженного людским непризнанием, Шлиман-Московский был человеком
"как-с-гуся-вода" - толстым, рыжим, жизнерадостным, склонным к розыгрышам и
дружеским попойкам. Все ему было "по барабану", как он выражался. Мишель
нетрезв в половину третьего ночи, тем лучше - ему слово.
Начало записи:
"Ваше величе... (обрыв в некачественной магнитофонной записи, залитой
шампанским)... где шведский король, мать его дивизию? Смылся король? Ладно,
продолжаю... (обрыв)... интересовала нефть... (обрыв)... сбросили нас прямо
на бетон заброшенного нижневартовского аэродрома, - там недалеко стоит
памятник нефтянику в телогрейке и с факелом, местные жители называют этого
идола Алешей... (обрыв)... и самолет тут же улетел, даже крыльями не
помахал, - эти трахнутые футбольные тиффози очень спешили вернуться в
Тель-Авив к футболу "Маккаби" - "Манчестер Юнайтед". Мы с Машкой погасили
парашюты и остались одни в этой нефтяной дыре - с лендровером, палаткой,
провизией на полгода и всяческим экспедиционным барахлом... (обрыв)... там
и сям посреди этой чахлой природы торчали первобытные нефтяные вышки. Лето
- а холодно, белые ночи - а темно, низкое небо с черными облаками, из под
земли рвутся газовые факелы, пыль нефтью воняет, с северного блядовитого
океана дует пронзительный сквозняк... (обрыв)... ладно, по барабану...
(обрыв)... Ну, что? Это Машка спрашивает: ну, что будем делать? Отвечаю:
ставь мне выпивку, потом будем вместе ставить палатку, а в палатке я буду
ставить тебе палку... (обрыв)... смеется: ну, дурак ты! У тебя одно на
уме!.. (обрыв)... устраиваться. Не успели... (обрыв)... как появились
аборигены... (обрыв)... конечно без хлеба-соли. Машка сразу в плач: Ну вот,
допрыгались! Сейчас посмотрим, кто кому чего тут поставит! Я приказал ей
заткнуться... (обрыв)... потому что взял за правило - никакого оружия,
чтобы не было соблазна... (обрыв)... дорогих гостей, чтоб их черт побрал...
(обрыв)... выставил перед собой на бетон, как пограничный столбик, бутылку
чистого спирта... (обрыв)... вместо нагана держал в руке банку
консервированных сосисок, но у самого, конечно, коленки дрожат и очко не
железное. Двое - как видно, самые смелые, - остальные пугливо выглядывали
из бывших ангаров по краям летного поля - неторопливо направились к нам.
Первый, похожий на этого самого Алешу с факелом... (обрыв)... с похмелья...
(обрыв)... угрюмый бугай под два метра, морда в синих шрамах, а в ухо
вместо серьги ввинчен орден "Дружбы народов"... (обрыв)... чрезвычайно
экзотично даже для аборигенов - перепачканная нефтью стеганная
фуфайка-душегрейка, увешанная несметным количеством орденов и медалей,
смазанные дегтем кирзовые сапоги, голубая папаха генерала морской авиации с
позеленевшим крабом... (обрыв)... томат Калашникова... (обрыв)... похож на
вождя местного племени - как оказалось на самом деле, он являлся Вторым
Секретарем Нефтяного Райкома - что-то вроде заместителя Первого, я в этой
сложной иерархии "секов" до сих пор толком не разобрался - персек, вторсек,
сексот, генсек, гомо... (обрыв)... звали его Тсинуммок... (обрыв)...
любимая поговорка - "А мне все по барабану". Только потом, я узнал...
(обрыв)... суеверные аборигены зеркальной страны иногда берут вторые,
запасные имена или нарочно произносят и пишут (кто умеет писать) свои
подлинные имена наоборот, справа налево, - эта нехитрая зашифровка
применяется для того, чтобы жестокая богиня Нинель, которую они страшно
боятся, не узнала их - кто такая Нинель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15