"Что-то в этом есть", - сказал он, не переставая сосать сахар с ЛСД.
- Почему нам нельзя поговорить здесь? - спросил Мэнникон, когда Крокетт предложил выйти из лаборатории. Мэнникон должен был отмечать в табеле время своего прихода и ухода и отнюдь не жаждал объяснять администрации, зачем ему понадобилось уйти среди рабочего дня.
- Не будь наивным. Флокс, - только и сказал Крокетт вместо объяснения, так что Мэнникону пришлось запихнуть все свои записи в портфель, расставить по местам на полках все приборы и химикаты, какими они пользовались, запереть холодильник и последовать за Крокеттом в коридор.
У выхода они встретили мистера Паульсона. Положив руку на плечо Крокетту, мистер Паульсон сказал:
- Здорово, дружище. Привет, Джонс. Ты что тут делаешь?
- Я... - выдавил из себя Мэнникон, чувствуя, что сейчас он начнет заикаться.
- Он назначен на прием к глазному врачу, - отчеканил Крокетт. - Я его отвезу.
- А, - сказал мистер Паульсон. - Наука смотрит в миллион глаз. Старый добрый Крок.
Они вышли из ворот.
- Вы не будете брать вашу машину, мистер Джонс? - спросил Мэнникона сторож на стоянке. Четыре года назад он услышал, как мистер Паульсон назвал Мэнникона Джонсом.
- На вот, - вмешался Крокетт, протягивая сторожу кусочек сахару с ЛСД вместо чаевых. - Соси.
- Спасибо, мистер Крокетт. - Сторож засунул сахар в рот и начал сосать его. "Ланча" вырвалась со стоянки на автостраду и устремилась в направлении популярных журналов и общества изобилия, открытая солнцу, ветру и дождю. "Господи, - подумал Мэнникон, - вот это жизнь".
- Теперь, - сказал Крокетт, - подведем предварительные итоги.
Они сидели в затемненном баре, убранном под английский постоялый двор, с витыми медными рожками, хлыстами и охотничьими гравюрами. На одинаковом отдалении друг от друга у стойки красного дерева сидели три замужние дамы в мини-юбках, ожидая джентльменов, которые не были их мужьями. Крокетт пил "Джек Дэниелс" с водой, Мэнникон потягивал "Алекзандер", единственный алкогольный напиток, который он переносил, потому что этот напиток напоминал молочный коктейль.
- Первое преимущество, - сказал Крокетт, - отсутствие мыльной пены. Огромное преимущество - если вспомнить про все эти загрязненные реки. Тебя будут чествовать как национального героя.
Мэнникон даже вспотел от удовольствия.
- Первый изъян, - продолжал Крокетт, заказывая очередной "Джек Дэниелс". Он пил быстро. - Первый изъян - остаточные кольца. Преодолимая трудность, должно быть.
- Это вопрос времени, - забормотал Мэнникон. - Используя различные катализаторы, мы могли бы...
- Возможно, - сказал Крокетт. - Преимущество второе. Отчетливое сродство, правда непонятного характера, к желтым живым организмам. Пока что мы можем говорить наверняка только о мышах. Последние эксперименты подтверждают эту гипотезу. В любом случае ты сделал открытие. Интерес к веществам с различным химическим сродством к различным организмам не ослабевает. Определенно это успех. Тебя можно поздравить.
- Но мистер Крокетт, - сказал Мэнникон. Он еще сильнее вспотел от удовольствия, услышав такие слова от человека, который был лучшим на курсе в МТИ. - Это, должно быть...
- Называй меня Крок, - сказал Крокетт. - В этом деле мы оба повязаны.
- Крок, - растроганно повторил Мэнникон, думая о "ланче".
- Изъян второй, - сказал Крокетт, принимая из рук официанта новый "Джек Дэниелс". - Похоже, раствор ядовит для тех организмов, к которым он проявляет сродство. Вопрос: а является ли это свойство изъяном?
- Это меня... ну... и беспокоит, - выдавил Мэнникон, думая о восемнадцати окоченевших мышиных трупиках в запертом холодильнике.
- Отрицательное воздействие иногда оказывается не чем иным, как замаскированным положительным воздействием. Зависит от точки зрения, сказал Крокетт. - Жизненный цикл заключает в себе созидание и разрушение. Всему свое место и время. Об этом не следует забывать.
- Да, - покорно согласился Мэнникон, решивший про себя, что забывать об этом и правда не следует.
- Если взглянуть с коммерческой точки зрения, - размышлял Крокетт, вспомни ДДТ. Или миксоматоз. Оказался бесценным в Австралии, которая кишмя кишела кроликами. Да и эта золотая рыбка мне не нравится, совсем не нравится.
Они позаимствовали золотую рыбку у секретарши, рядом со столиком которой стоял большой аквариум, и в двенадцать пятьдесят шесть поместили рыбку сначала в чистый раствор "Флоксо", а затем в раствор Мэнникона. И хотя никак нельзя было сказать, что золотой рыбке нравился "Флоксо" - она стояла на голове на дне сосуда и вздрагивала через каждые тридцать шесть секунд, - но все же она не погибала. В растворе Мэнникона золотая рыбка испустила дух за двадцать секунд. Ее поместили в холодильник вместе с восемнадцатью мышами.
- Нет, - повторил Крокетт. - Не нравится мне эта золотая рыбка, совсем не нравится.
Они посидели в молчании, быть может сожалея об участи золотой рыбки.
- Подведем итоги, - сказал Крокетт. - Мы располагаем веществом с необычайными свойствами, которое нарушает динамическое равновесие связующих молекул жидкости при нормальных температурах. Производство его смехотворно дешево. Неорганические компоненты присутствуют в нем в ничтожных количествах, что практически не позволяет их идентифицировать. Высокотоксично для некоторых организмов, безвредно для других. Еще не знаю как, но, чует мое сердце, из всего этого можно сделать деньги. У меня предчувствие... Есть одна контора, где можно... - Он умолк, как бы сомневаясь, стоит ли доверить свои мысли Мэнникону. - Желтое, желтое, желтое. Что же есть такого желтого, что кишмя кишит, как кролики в Австралии?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12