Он заметил, что судья задумчиво на него смотрит.
- Суд желает отметить, - продолжил речь судья, - что действия
обвиняемого Позерта имели причиной естественное человеческое сочувствие
капитана к положению, в котором оказалась рабыня Малин. Тем самым суд
предлагает следующее: Брут-пекарь продает Малин с Карреса - чья служба его
не удовлетворяет - капитану Позерту с Никкельдепейна за сумму в пределах
разумного. Обвинения аннулируются в двустороннем порядке.
Брут-пекарь шумно и с облегчением вздохнул. Капитан был не так уверен
в своих чувствах. Покупать людей-рабов - на Никкельдепейне это серьезное
преступление! С другой стороны, он не обязан делать официальное сообщение.
Если с него не сдерут три шкуры...
Именно в этот момент, как нельзя кстати, Малин с Карреса чуть слышно
жалобно всхлипнула.
- Сколько вы хотите за ребенка? - поинтересовался капитан,
недружелюбно рассматривая недавнего противника.
Он не знал, что придет день и он не столь сурово осудит толстяка
Брута. Но этому дню еще суждено было наступить.
Брут хмуро посмотрел на нем и ответил с некоторой живостью:
- Сто пятьдесят ма...
Полицейский за его спиной ткнул толстяка пальцем в ребра, и Брут
прикусил язык.
- Семьсот маэлей, - невозмутимо сказал судья. - Сюда не входит плата
за услуги суда, налог на оформление покупки... - Он быстро подсчитал в
уме. - Тысяча сорок два маэля. - Судья повернулся к писарю. - Ты его
проверил?
Писарь кивнул.
- Полный порядок!
- Мы готовы принять ваш чек, - подвел итог судья, дружелюбно улыбаясь
капитану.
- Следующее дело!
Капитан пребывал в некотором замешательстве.
Что-то тут не то! Слишком легко он отделался. Империя прекратила
завоевания, молодые рабы с хорошим здоровьем стали очень дорогостоящим
товаром. К тому же, Брут-пекарь явно спешил сбыть рабыню за десятую часть
суммы, которую придется уплатить!
Что ж, он не станет жаловаться. Капитан быстро подписал, заверил
печатями и отпечатками пальцев разнообразные бланки, которые к нему
подтолкнул услужливый писарь, выписал чек.
- Кажется, нам пора на корабль, - сказал он Малин.
Что теперь делать с этим ребенком? - вышагивая по темным улицам,
думал капитан. Рабыня тихо следовала за ним. Если он сунется на
Никкельдепейн с симпатичной девочкой-рабыней, пусть даже подростком,
многочисленные недоброжелатели упекут его лет на десять штрафных работ. А
Иллила предварительно собственными руками снимет ему скальп: Никкельдепейн
был высокоморальной планетой.
Каррес?
- Как далеко до Карреса, Малин? - спросил он в темноту.
- Две недели, - со слезами в голосе ответила Малин.
Две недели! Сердце капитана провалилось куда-то в желудок.
- Ты чего хнычешь-то? - поинтересовался он смущенно.
Малин зарыдала в полную силу.
- У меня две сестрички!
- Ну, ну! Очень мило, скоро с ними увидишься. Я отвезу тебя домой.
Великий Патам, зачем он пообещал?! Ну, все-таки...
Хорошая новость произвела на юную рабыню впечатление, обратное
ожидаемому. Всхлипывания стали еще громче.
- Нет! - прорыдала она. - Они ведь здесь!
- Что? - Капитан встал, как вкопанный. - Где - здесь?
- И хозяева с ними жестоко обращаются! - рыдала Малин.
Сердце капитана проскочило с пятки: он стоял, объятый темнотой, и уже
знал, что сейчас услышит.
- Вы их страшно дешево купите, честное слово! - сказала Малин с
Карреса.

2
В ситуациях, связанных с первым потрясением, юные жители Карреса явно
испытывали тяготение к возвышенностям. Наверное, на этом Карресе много
гор.
Ливит сидела на верхней полке стеллажа в глубине антикварной лавки,
мудро прикрыв фланги двумя дорогими на вид вазами. Ливит была уменьшенной
копией Малин, только глаза были серые, холодные, а у Малин - голубые и
полные слез. Лет пять-шесть, прикинул капитан. Он слабо разбирался в таких
вещах, если дело шло о маленьких девочках.
- Добрый вечер, - поздоровался капитан, входя в лавку.
Найти лавку под названием "Фарфор и антиквариат" было нетрудно - как
и пекарня Брута, лавка оказалась единственным освещенным местом в округе.
- Добрый вечер! - сказал некто, очевидно, хозяин.
Он сидел на стуле посреди лавки спиной к двери, футах примерно в
двадцати от Ливит.
- ...сиди себе, без еды и питья, а утром придет Святой! - продолжил
хозяин, а тон его выдавал человека, только-только успевшего вернуться в
состояние здравого рассудка.
Капитан догадался, что обращается он к Ливит.
- Предыдущий ваш Святой долго не задержался! - пропищало создание с
полки, так же не обращая внимания на капитана.
Очевидно, она не заметила еще Малин, которая пряталась за спиной
капитана.
- Этот будет из очень мощной церкви... очень мощной! - дрожащим
голосом отвечал хозяин. - Он изгонит тебя, демон-недоросток! У него ты
пуговичек не посвистываешь! Давай, свисти, сколько влезет! Кончилось твое
время! Можешь тут все переколошматить...
Ливит задумчиво посмотрела на хозяина, моргнула.
- Это можно! - сказала она.
- Но если только сунешься вниз, - продолжал хозяин, повысив тон, - в
куски разрублю, маленькие-маленькие кусочки!
Он поднял руку и вяло помахал неким предметом, в котором капитан к
своему ужасу узнал старинный, но все еще острый боевой топор.
- Ха! - хмыкнула Ливит.
- Я прошу прощения, - прокашлявшись, поспешил обратить на себя
внимание капитан.
- Добрый вечер!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16