– Я тоже об этом слышал. Если это правда, то такое известие, безусловно, внесет большие изменения. Но я также слышал, что пока все это базируется на косвенных доказательствах. Нам следует подождать и посмотреть. А тем временем...
Он сделал паузу.
– Тем временем позвольте мне быть с вами откровенным. Я основываюсь на том предположении, что выгоды проекта развития Европы Генеральная Ассамблея Юпитера расценит как перевешивающие все возможные недостатки. Вот почему я здесь. Я знаю, что вы об этом задумывались, ибо не способны себе представить, каким образом центр РСН может находиться на одном из разумных маршрутов перелета с Земли на Юпитер.
Впрочем, вполне возможно, что в последнее время я не чувствую себя особенно разумным. Я сказал, что разрабатываю термоядерные реакторы, и это заявление – чистая правда. Но правда и то, что я сталкиваюсь с жуткими проблемами термоядерной стабильности, с чем мне не приходилось иметь дело при работе с меньшими термоядерными блоками Мобилиуса. Это будут «мобили-монстры».
Я не могу проделать всего при помощи небольших экспериментов и экстраполяции. Мне нужна помощь теоретика. Блестящего теоретика.
Мне нужны вы, доктор Гамильтон. Через несколько дней вы здесь окажетесь без работы, так что более удачное время выбрать было просто нельзя. Я был бы безумно счастлив, если бы вы отправились со мной на Европу. Дэвид, разумеется, тоже. Тут и говорить нечего. Если он, конечно, согласен. – Мобилиус бросил до странности умоляющий взор на Ламмермана, и Камиллу вдруг посетило внезапное прозрение, что взаимоотношения этих двух мужчин вовсе не так просты, как могло показаться. Не служила ли она всего-навсего приманкой, чтобы заманить на Европу Дэвида?
– Мне бы страшно хотелось вас заполучить, – продолжал Мобилиус. – Вас обоих. И подумайте о представившейся возможности, о том, что вы сможете рассказать вашим детям и внукам, – Мобилиус улыбнулся, и его обличье Солнечного Короля снова засияло в полную мощь. – Сколько людей в истории человечества могли сказать, что создали целый новый мир?

8
«ГАЛИЛЕЕВА СЮИТА»

Высокоскоростной привод стал прямым результатом Великой войны, следствием классической эскалации разработки оружия. Многие ученые заявляли о том, что, будь высокоскоростной привод доступен до начала войны, самой большой травмы в истории человеческого рода можно было бы избежать.
Их логика была проста и правдоподобна: довоенное путешествие с Земли во Внешнюю систему было мучительно медленным. Перелет до Пояса или до Юпитера даже на самом лучшем из кораблей с низкотолчковым ионным мотором отнимал годы. Туристические поездки практически невозможно было себе представить. Миры Солнечной системы находились далеко друг от друга физически, а потому становились все дальше друг от друга культурно и социально.
Но послевоенное путешествие с высокоскоростным приводом, даже ограниченным по ускорению до одного «жэ» по причинам экономии, разрушило все прежние масштабы Солнечной системы. С постоянным ускорением времена перелетов росли всего лишь как корень квадратный от расстояния. Поездка от Земли до Пояса оказывалась ненамного дольше поездки от Земли до Марса. Юпитер был в неделе полета, Сатурн немногим больше, и даже отдаленный Нептун находился чуть более чем в двух неделях. Объединенная система снова стала реальна.
Если бы подобное единство было возможно до войны, утверждали ученые, занимавшиеся проблемами воздействия технологии на историю...
Впрочем, очень может быть, что ими просто руководили благие пожелания. Ибо с более легким путешествием уже психологическая дистанция определяла новую метрику Солнечной системы. Местное окружение, местные календари, местные длины суток – все это значило куда больше абсолютного местоположения. Легкое путешествие могло перекинуть мост через физическую пропасть, однако местная окружающая среда обеспечивала постоянный рост социального разделения. И на самом базовом уровне обитаемые миры были слишком отличны друг от друга.
Джон Перри и Нелл Коттер непосредственно испытали эту обширную пропасть между мирами – психологическую, социальную и обусловленную окружающей средой, – когда стрелой пролетели от Земли до Ганимеда на межпланетном транзитном судне. МТС было построено с упором на эффективность, а не на комфорт. Там отсутствовали обзорные иллюминаторы. Два пассажира сели на борт на геосинхронической орбите Земли, где Солнце казалось неистовым белым шаром. Меньше недели спустя они покинули герметичную коробку МТС на поверхности Ганимеда, обнаруживая Солнце уменьшившимся до одной пятой его обычного диаметра. Крошечный пылающий диск казался достаточно незначительным. Место Солнца заняла широкая, разбухшая физиономия Юпитера, в полторы тысячи раз крупнее, неподвижно нависающая над их облаченными в скафандры телами.
Высаживаясь на поверхность, Нелл испытывала смешанные чувства. Ей отчаянно требовалось убраться с этого корабля, потому что она уже сходила с ума, упакованная на семь дней в трехметровое пространство без всякой надежды на избавление. Очень удачно со стороны Глина Сефариса было отпускать шуточки перед отбытием насчет «межпланетного любовного круиза» для Нелл и Джона Перри. Идея вроде бы и впрямь казалась классной, да и Джон во время их последнего лихорадочного дня на Земле проявлял признаки того, что готов для этого дела, как только окажется свободная минутка. Никакой надежды! Только не по соседству со скучающим капитаном корабля, летевшего по простейшей МТС-траектории, что представляла собой едва ли не прямую линию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128