из щели торчал штырек, который, видимо, надлежало устанавливать в одно из пяти отмеченных штрихами положений. Бейтс положил цилиндр на стол перед Джейкобсеном и, держа палец на штырьке, спросил:
– Готов? Тогда смотри. – И, передвинув штырек к метке с цифрой «1», убрал руку.
Цилиндр оторвался от стола и, взмыв в воздух, завис в двух футах над поверхностью.
– Это первый режим, который я назвал статическим. Через тридцать секунд машинка вернется в нулевой режим, но это не принципиально. Если хочешь, можно перепрограммировать ее так, что она будет болтаться в воздухе бесконечно долго. И можно нагрузить довольно большой тяжестью.
Адмирал Джейкобсен выпучил глаза и стал похож на профессора Бейтса.
– Как ты понимаешь, это лишь начало, – утешил его профессор. – Режим второй: постоянная скорость.
Он потянулся к маленькому устройству и передвинул штырек на следующее деление. Белая штуковина поплыла вверх со скоростью около фута в секунду и застыла, мягко прижавшись к звуконепроницаемому потолку. У директора НАСА отвисла челюсть.
– Она довольно сообразительна и чует препятствия, – прокомментировал Бейтс, – поэтому не прет напролом, а просто останавливается. Не будь здесь потолка, она продолжала бы двигаться дальше до истечения заданного времени, а потом либо осталась бы в конечной точке пути, либо точно так же вернулась в начальную.
Пока он давал объяснения, обтекаемый цилиндр поплыл вниз и утвердился на прежнем месте на столе. Джейкобсен опасливо, словно боясь обжечься, потрогал гладкую пластмассу корпуса устройства.
– А это не фокус? Она действительно летает? Я не верю своим глазам.
– Я не иллюзионист и не гипнотизер, если ты об этом. Мог бы знать меня и получше. Никакой это не фокус, и зрение тебя не подвело. Хороша игрушка, правда?
– Да, но это же… – Он взвесил сплюснутый цилиндр на ладони. – Это… О Господи. Ты сам ее придумал?
– Не совсем. Скорее, обнаружил. Но, разумеется, ты держишь демонстрационную модель. Как пассажирское транспортное средство такое устройство должно быть размером с этот кабинет. Но в нашей университетской мастерской не нашлось подходящих материалов, да и в любом случае я ставил себе другую задачу. Я хотел лишь убедиться в его работоспособности. А транспортные средства – уже по твоему ведомству.
– Неужели антигравитация? – Джейкобсен, не отрываясь, смотрел на штырек с красной шляпкой. – Во втором положении эта штука полетела прямо вверх.
– Точно, антигравитация. Но не только она, ведь штуковина способна двигаться с постоянной скоростью в любом направлении. И это опять-таки не все. Как видишь, здесь еще три деления. Третье соответствует режиму равноускоренного движения в течение заданного промежутка времени. Я провел испытание на открытой местности – скорость непрерывно нарастала двадцать секунд. Если бы я не предусмотрел отключение и возврат в исходное положение, то, вероятно, движение продолжалось бы вечно. Остальные режимы испытаны только в помещении, на глазок, и потому не исключены сюрпризы. Однако, на мой взгляд, четвертый означает движение с равнопеременным ускорением. В пассажирском варианте тут придется быть поосторожнее. При росте ускорения всего на одну десятую «же» за секунду – а штуковина способна и не на такое – получится шесть «же» в минуту. Достаточно, чтобы расплющить человека в лепешку. А скорость к этому моменту возрастет уже на милю в секунду. Представляешь, какая будет смятка, если ты куда-нибудь врежешься? Кстати, пока с этим режимом не экспериментируй – таймер не установлен.
Адмирал поспешно положил цилиндрик и оттолкнул от себя, словно тот внезапно превратился в кусок урана. Бейтс осторожно забрал устройство.
– И наконец режим пятый, самый ценный. Цилиндр исчезает и мгновенно возникает на заданном расстоянии. Не имея приборов достаточно высокого разрешения, я не сумел измерить скорость перехода, но знаю: она огромна. Не исключено, что бесконечна.
По мере усвоения адмиралом новых сведений его физиономия последовательно сменила ряд выражений – от недоверчивого изумления к нервозной подозрительности и тайному коварству. Дослушав профессора, он с минуту переваривал информацию, потом побарабанил пальцами по столу.
– А где источник энергии? У тебя в кармане?
– Да нет же. Штуковина целиком перед тобой; больше ничего нет. Я не физик, но из того, что читал, предполагаю, что она черпает энергию из флуктуаций вакуума. Неограниченный запас.
– И ты утверждаешь, будто ничего не изобретал?
– Вот именно. Я обнаружил, в некотором смысле наткнулся на схему.
– Тогда кто изобретатель? Почему ты не привел его с собой?
– Изобретателя не существует. – Профессор, пресекая попытку адмирала возразить, поднял хилую длань. – Погоди. Я знаю, что рискую выставить себя на посмешище, ты не поверишь и мои объяснения покажутся тебе бредом, но посмотри: игрушка-то вот она. Помни об этом, гляди: машинка здесь, у тебя перед глазами, она действует.
Бейтс повертел ею перед адмиральским носом, поставил штырек на первую метку и отпустил. Цилиндрик взлетел и повис с воздухе на уровне глаз.
– Начну с предыстории, – сказал профессор. – Здесь, в НАСА, ты наверняка листал доклады о летающих тарелках и космических пришельцах.
Джейкобсен фыркнул.
– Чаще, чем хотелось бы. Каждый божий день. Пол-Америки их видело и требует приезда комиссии. В конце концов я распорядился отвечать самым надоедливым, что только за последнее время десяток комиссий, занимаясь проверкой частных сообщений, произвели такую гору макулатуры, что девать некуда. Только это мало помогает – слишком уж много психов развелось.
1 2 3 4 5 6 7 8