Тебе придется
помочь мне найти корабль и нескольких заслуживающих доверия
звездолетчиков.
- Ладно. Корабль мы найдем. Но я не могу включиться в это дело
напрямую, Эйлин.
- Почему это?
- Из-за тех, что были здесь ночью. Я узнаю их - а они меня. И если
они меня увидят, ты с таким же успехом можешь расклеивать объявления о
своем путешествии и о его цели.
- Тогда я сама найду корабль.
- Это ненамного лучше. Для этого нужен мужчина, Эйлин. Иначе это
будет выглядеть подозрительно. Кто и когда слышал о женщине,
отправляющейся в космос?
- Это совсем другое дело, и ты это знаешь.
Мать, конечно, могла это знать. Я - нет. Но в тот момент я как-то не
придал значения этим словам.
- Меня-то они не видели! - заявил я. - Меня они не знают. Я -
мужчина. Давайте я найду корабль.
Мать покачала головой:
- Ты молодчина, Джей. И все же ты слишком молод.
И это после всего того, что я сделал! Я схватил калькулятор Издан
Эндертона и прижал его к груди.
- Слишком юн, чтобы зафрахтовать корабль, - произнесла доктор Эйлин.
- Да, пожалуй. Но разве он так уж юн, чтобы _л_е_т_е_т_ь_? Посмотри на его
лицо, Молли. Он как никто другой заслужил это.
Мать посмотрела на меня. А я - на нее. Наверное, это были самые
долгие секунды в моей жизни. И наконец она кивнула.
- Хорошо, - медленно произнесла она. - Ты заслужил это, Джей. Честно
заслужил. Ты можешь лететь с доктором Эйлин - если она полетит.
- Я полечу, - твердо заявила доктор Эйлин.
- Хорошо, - повторила мать и тут же добавила непроизвольно:
- А теперь спать, Джей. Ты только посмотри на часы!

9
Мне известны два способа заставить время тянуться бесконечно.
Первый - это попасть куда-то, где никогда не был, и заниматься там
сотней новых и интересных вещей. Пройдет только два дня, а тебе покажется,
что ты был здесь всю свою жизнь, и трудно будет поверить в то, что ты
покинул дом совсем недавно.
И другой способ: ждать чего-то, ждать, ждать и ждать, не в состоянии
ускорить ход событий.
Именно это случилось со мной через две недели после той минуты, когда
доктор Эйлин объявила, что мы отправляемся в космос, на Пэддину Удачу.
Пока кто-то делал всю интересную работу, мне приходилось сидеть дома,
помогая матери и на всякий случай оставаясь начеку: а вдруг вернутся те
ночные посетители?
В течение первой недели опасность постепенно сходила на нет.
Поскольку Пэдди Эндертон не оставил завещания, а наследники его, если и
существовали, были нам неизвестны, мать и доктор Эйлин решили отвезти его
пожитки в Скибберин и продать с аукциона. Полученные деньги должны были
покрыть расходы на похороны Эндертона и ремонт нашего дома.
Однако вышло так, что мы не получили ни пенни. Незадолго до аукциона
склад в Скибберине был взломан, и все, что в нем хранилось, - похищено.
Правда, мать считала, что так оно и к лучшему, поскольку все это делало
нас менее соблазнительной мишенью.
Миновала еще одна бестолковая неделя. Лункам Уэст, знавший слишком
много, чтобы ему не доверять, был послан в Малдун. Стараясь по возможности
сохранить тайну, он пытался зафрахтовать корабль с экипажем. Зимой это
было не так просто - большая часть экипажей отдыхала по домам. Доктор
Эйлин вернулась к объездам своих пациентов, одновременно без лишнего шума
договорившись с жившим на северном берегу озера Шилин врачом, чтобы тот
подменил ее на время отъезда. Были у нее и другие дела, о которых я узнал
позже.
Она наведывалась к нам каждые два-три дня, но запомнился мне только
один ее визит, когда она передала мне то, что сама называла "Тайнами
Лабиринта". В этой книге были названия астероидов и их координаты, по
шесть координат на каждый.
Сравнивая этот список с Эндертоновым калькулятором-дисплеем-и-бог -
знает-чем-еще, я обнаружил, что многие названия там и тут совпадают.
Координаты совпадали не во всем, но доктор Эйлин сказала, что разница
происходит от того, что в книге за точку отсчета принимался центр Мэйвина,
а в приборе - то, что она назвала "центром масс нашей звездной системы".
Пэддиной Удачи в книге доктора Эйлин не было, но она сказала, что так
и должно быть. В Лабиринте куда больше астероидов, чем их сосчитали и
обследовали, так что малые тела в список просто не вошли. Я спросил ее,
что значит "малые", и был поражен, узнав, что к ним относятся все, имеющие
в диаметре меньше мили или двух, - как раз столько, сколько от нашего дома
до Толтуны. Собственно говоря, только тогда я задумался о подлинных
масштабах Сорока Миров.
В тихий безветренный день, когда температура поднялась выше нуля, я
вновь вскарабкался на верхнюю площадку водокачки. В четыре захода
(довольно-таки изматывающих) я спустил на землю телекон и в следующий же
визит доктора Эйлин продемонстрировал его ей. Она сказала, что это лишнее
доказательство существования неизвестных нам технологий, но что она не
видит, какое это может иметь отношение непосредственно к Пэддиной Удаче, и
даже не стала брать его с собой.
Я забрал его в свою спальню (к этому времени я перебрался в нее
обратно) и использовал для ежедневных наблюдений за космопортом. Там
царило затишье. За неделю я видел не больше двух стартов. Большую часть
времени, когда мне не надо было помогать матери (а она, сдается мне,
делала все от нее зависящее, чтобы я не сидел без дела), я проводил у себя
наверху, играя с калькулятором.
Очень скоро выяснилось, что он годен на гораздо большее, чем я мог
предположить вначале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114